страх перед дьяволом, теперь подменено безымянным органическим воздействием. Оно невидимо, а потому убаюкивает бдительность. Оно бесшумно проникает в социальную ткань без подписи князя мира сего и происходит при содействии его сторонников — людей, размещенных на стратегических постах» («Демон: миф или реальность?» — Le demon: mythe ou realite?).
Для этого автора сатана таится за всеми основами современной цивилизации: от Маркса до Сартра, от атеизма до различных идеологий, от сбившейся с пути науки до абортов. Точно такого же мнения придерживается и Андре Фросар. В работе «36 доказательств существования дьявола» (Les 36 preuves de l’existence du diable) он писал: «Если бы князь мира сего существовал, он обошелся бы без всего происходящего сегодня. Но все сущее отмечено дьявольской печатью».
Дискурс подобного рода, в Европе не слишком заметно проявивший себя, по ту сторону Атлантики затронул десятки миллионов людей, в том числе не без помощи зазвучавшего через средства массовой информации голоса баптистского проповедника преподобного Билли Грэхема, заявившего в 1994 г.: «Я содрогаюсь, когда слышу людей, сомневающихся в существовании дьявола. Дьявол существует, и нет никаких сомнений в его власти и зловредном влиянии. Для того, чтобы это понять, достаточно послушать радио и посмотреть телевизор. Полистайте газету. Как иначе объясните вы это царство ненависти и насилия?.. Стали бы находящиеся в здравом уме мужчины и женщины вести себя таким образом, словно их обуяло зло?.. Для некоторых дьявол — это шутка, карикатура из комиксов, из-за того, что в Средние века его изображали в виде шута с острыми рогами, длинным хвостом и вилами. В действительности же сатана — очень мудрый дух, исполненный возможностей и мощи».
Все фундаменталистские сектантские движения всячески культивируют навязчивую идею о дьяволе, доводя ее до абсурда. В феврале 1992 г. в Бирмингеме, на конференции «Евангельская заря 2000» ведущий Питер Вагнер попросил аудиторию, чтобы все, прибывшие из-за границы, особенно — после посещения языческих святилищ, как следует проверили свой багаж на предмет, не просочился ли в него, как микроб, иностранный демон. Для Секты Луны инфекция пошла от «шведской семьи», состоявшей из дьявола, Адама и Евы: последняя вступала в отношения с обоими — и первородный грех является своего рода заболеванием, передаваемым половым путем. Не обошелся и мусульманский мир без подобных экстравагантностей, таких, как изгнание дьявола шейхом Сиядом эль-Тартар в Газе, которое производилось путем инъекции в тело одержимого разведенных в растворе соли сур из Корана. Можно также побить одержимого, который, как всем известно, нечувствителен к боли, и, таким образом, изгнать из него демонов. В ноябре 1994 г. так была забита до смерти молодая мусульманка. В феврале 1997 г. в Каире были арестованы 20 молодых «обожателей сатаны», которых застигли врасплох при отправлении ими сатанистского культа с использованием всех традиционных аксессуаров: крови, наркотиков, хард-рока. В это же время в глухом районе Трансвааля была сожжена живьем за колдовство сотня старух. Согласно сведениям, полученным от южноафриканского министра безопасности, охота на ведьм была связана с политическими потрясениями, сопряженными с освобождением Нельсона Манделы: «В 1990 г. молодежь говорила, что, поскольку Мандела на свободе, мы должны избавиться от всего дурного и истребить ведьм». На Антильских островах культ вуду практикует странный синкретизм, в котором дьявол и святые перемешаны самым экстравагантным образом. Нонконформистские движения англосаксонских стран ведут себя в отношении дьявола по-разному. Методисты предоставляют в этом отношении своим верующим свободу. Во внутреннем докладе 1976 г., сделанном после дурно обернувшегося изгнания дьявола, случившегося в Барнсли, на севере Англии (уверяя, что его жена — дьявол, мужчина убил ее), сказано, что «одержимость дьяволом представляется чем-то маловероятным». А вот в Соединенных Штатах Движение Благой Вести, основанное Чарльзом Кейзором в 1967 г. в недрах Объединенной Методистской Церкви (United Methodist Church), стоит на сугубо традиционных позициях. Таким же разнообразием позицией отличаются и баптисты.
В англиканской церкви сохранился ряд традиционалистских сект, разделяющих мнение лондонского викарного епископа Грэхема Доу, автора изданной в 1989 г. книги под названием «Доказательство существования демонов» (The Case for the existence of demons), в которой он утверждает реальность существования злых духов. Доклад епископа Эксетерского, сделанный в 70-х гг. XX в., отражает духовные колебания верховных иерархов англиканской церкви. Автор делает вывод, что, с одной стороны, «зло имеет личностное происхождение», а с другой, — Христос, говоря о демонах, только сообразовывался с верованиями своей эпохи, чтобы не шокировать аудиторию. Брайтонский каноник Доминик Уокер, которому случилось обращаться к этому докладу, считает, что экзорцисты занимаются лишь тем, что заранее внушают верующим реальное существование одержимости, самим своим поведением провоцируя ожидаемые реакции: «Я испытываю беспокойство при виде ряда евангелистских или католических консерваторов, занимающихся изгнанием дьявола, когда они, как этого и следует ожидать, обретают то, что ищут… Экзорцист может сам заронить в голову пациента идею «об одержимости и изгнании дьявола»». Это не исключает, — продолжает Уокер, — самой возможности существования одержимости: «Силы зла, с которыми я сталкивался в этих случаях, больше, чем все человеческие грехи, взятые в совокупности, — это зло вселенских масштабов».
А вот для Дэвида Дженкинса, епископа Даремского с 1984 по 1994 г., все это, напротив, сплошной вздор: «Если зло — вопрос, необязательно единственный ответ — дьявол. Ставя правильные вопросы, удовлетворяемся плохими ответами». Дьявол — это отслуживший свое миф.
Но миф о дьяволе, с одной стороны, все еще досаждает христианской идее, стремящейся отделаться от сатаны, слишком неудобного персонажа, а с другой, он, несмотря ни на что, необходим, чтобы отмыть Бога от малейшего подозрения в том, что тот может отвечать за зло, существующее в мире. Не будь дьявола, вся вина за что-либо ложилась бы только на человека, творение Бога. Ведь рассуждение о том, что Бог создал человека свободным и последний сам плохо пользуется своей свободой, порождая таким образом зло, и что Бог — лишь безмолвный свидетель его страданий, поскольку уважает свободу тех, кого он создал, на поверку оказывается смехотворным. Это все равно, что представить себе, как отец показывает своим детям, насколько привлекательны наркотики, предварительно предупредив о подстерегающей их опасности. После чего, если, невзирая ни на что, они пойдут по этому пути, он дает им полную свободу становиться наркоманами и, не вмешиваясь, лишь наблюдает за страданиями несчастных, не желая нарушать их права. Такое поведение трудно оправдать, особенно если этот отец одновременно и бесконечно добр, и обладает безграничной властью.
Привлечение дьявола дает более удовлетворительное объяснение. Правда, в этом случае непонятно, как избежать манихейства, ведь естественно возникает вопрос, почему Бог попросту не пресек бунт сатаны. Для теологов проблема зла — та же квадратура круга; она издревле ставит их перед дилеммой: если Бог допускает существование зла, он не является безгранично добрым, а если не допускает — он не всевластен. Поелику зло существует, разговор о нем как об отсутствии добра — просто игра слов. Собственно, так и поступает большинство теологов, толкуя эту проблему пред людьми, которые ее еще не решили для себя. Быть дьяволу или не быть? До середины XX века церковь отвечала однозначно. Даже такой достаточно открытый современным идеям человек, как папа римский Лев XIII, обращался к средневековой лексике, обрушиваясь на врагов церкви — баптистов, буддистов, франкмасонов, Армию спасения — и объявляя их слугами дьявола. Согласно его энциклике «Род человеческий» (Humanum Genus), это все: «организации царства сатаны», вместе «со всеми, кто следует за дьяволом-искусителем».
Канонизированный в 1925 г. кюре из Арса Жан-Мари Вьянэ (1786–1859), один из самых почитаемых святых XIX века, был по-настоящему одержим бесом, который, судя по всему, поселился в его доме на три с половиной десятилетия. Необычные звуки, голоса, оскорбления, перемещение мебели, дурные шутки, искушения — обо всем этом кюре охотно рассказывал: как изустно, так и излагая в катехизисе. Со времен Святого Антония ничего не изменилось.
II — Персонаж, неудобный для христианской теологии
Подобного рода дьявольские проделки определенным образом беспокоят современных теологов, которые, начиная с середины XX века, не оставляют попыток закамуфлировать сатану и совершить это по возможности незаметно, одновременно не отрицая традиционного к нему отношения. Разумеется, это очень
