истории ЭИ, а по правилам: игры, установленным Умником для этой истории, никому не полагалось знать, что именно он придумал. Нелл знала только, что ее Берт что-то уже изобрел, но он и без того богатенький мужчинка, а если изобретает, то от скуки, как многие богатые люди. По ней, не было особой разницы между, скажем, игрой в гольф или яхтсменством и изобретательством. И то, и другое отнимает массу времени и делает людей нелепо заносчивыми: я-де могу-де, а ты и по мячу попасть не в состоянии…
И чудеса, вроде висящей в воздухе машинки, ее не удивляли. Висят себе и висит.
Она была молода, вот в чем дело, — Нелл родилась, когда уже давно летали в космос, а на Земле воздух был полон самолетов, вертолетов и воздушных шаров, когда в домах уже стояли цветные телевизоры и, путая сны с явью, показывали вам «летающие блюдца» с пучеглазыми пришельцами или просто людей, летающих по воздуху, как некие болиды, — со свистом. Бедняжка Нелл была окружена чудесами, которые она не воспринимала как чудеса, потому что не имела ни малейшего представления, как это все работает. Для нее чудеса просто не существовали.
Но сейчас она видела, что Умник горд своим новым изобретением и его надо похвалить. Так что она села к нему на колени, обняла и пропела:
— Ты мой Умничек, ты мой сладкий мальчик…
Жаль, что я в брюках, подумала Нелл, и лапы у него грязные… И действительно, Берт принялся гладить ее, где надо, но тут заверещал телефон,
— Да, Берт Эйвон, — сказал Умник, — Oт Клема? Приезжайте. Жду. — Он положил телефон и продекламировал:
— И вьются, как шмели, вокруг меня, как будто пахнет медом, а не тленом… Пошли, жопка, сейчас явится гость,
Жак Мабен понравился Умнику с первого взгляда. А Умник стал нравиться Жаку через пять минут, после того как хозяин, что-то ворча себе под нос, прошелся по кухне, добыл из холодильника лед и водку, зажег огонь под чайником… Жаку вообще чрезвычайно понравилось и то, что его усадили на кухне, а не в гостиной или, скажем, кабинете хозяина. Тем более что дом был просторный — спальни на четыре, по оценке Мабена, со здоровенной гостиной и довольно большой столовой. Эта столовая была без окон — не частое явление в американских домах. Изыск архитектора, по-видимому. Зато гостиная — с одной стеклянной стеной. С того места, где сидел Мабен, через кухонное окно был виден задний двор с гаражом, сквозь арку просматривалась гостиная, а сквозь ее стену-окно — и улица, обсаженная огромными прямоствольными дубами, совершенно безлюдная в этот час. Да и в любое время суток, подумал Мабен, она, должно быть, безлюдна,
— Водочки выпьете? — спросил Умник. — Биски тоже есть — бурбон и скоч.
— Благодарю вас, мне еще ездить и ездить, сэр. От кофе не откажусь,
— Ну вот, — проворчал Умнкк. — Я-то думал, компанию составите…
Он быстро развел растворимый кофе, гостю и себе, и выжидательно посмотрел на Мабена. Тот осторожно отхлебнул кофе и показал на арку, ведущую в столовую.
— Может быть, перейдем туда, сэр?
— А давайте…
В столовой они уселись за обеденный стол, и Мабен, убедившись, что ни с улицы, ни со двора их не видно, достал свою верительную грамоту — записку от Си-Джи. Умник прочел ее и буркнул:
— Усвоено. Верю вам, как ему самому. Ну так что? Было слышно, как Лойер скулит и царапает дверь черного хода.
— Простите, сэр, а где ваша домоправительница? Умник ткнул пальцем в потолок. Мабен продолжал шепотом;
— Мы бы хотели, сэр, прикомандировать к вам охрану. Так было бы спокойнее.
— Думаете, время наступило?
— Близко к тому.
— В каком составе охрану?
— Пока что — шофер, второй охранник внутри дома и наружное наблюдение,
— Ездить следом?
— Вы мало ездите, сэр. Наблюдение за домом.
— Вот что, — объявил Умник. — Во-первых, бросьте свое величанье, меня зовут Берт. А вас — Жак. Договорились? — Мабен кивнул. — А во-вторых, Жак, эти ваши телохранители мне ни к чему.
Он поднял толстый палец и с симпатией посмотрел на Мабена.
— Да не огорчайся, Жак, дорогуша, Подойдем к теме по-деловому: можно ли уцелеть, если за твою голову назначат миллион зеленых? Знаю твой ответ; очень нелегко, но можно. Во сколько это обойдется простому смертному-не президенту и не бандиту?
— Э-э, миллион-два в год, наверное.
— А если назначат десять миллионов?
— Тогда не знаю, — честно сказал Мабен.
— Вот! А во сколько бы ты оценил мою голову, будь ты президентом «Шелл» или «Мобил»? Мабен пожал плечами.
— Я прикидывал, — сказал Умник. — Видишь ли, это моя профессия — прикидывать. Я бы ассигновал, не колеблясь, половину годовой прибыли. Какая у «Шелл» прибыль, а? Сколько-то там миллиардов, верно?
— То есть, вы хотите сказать, сэр…
— Берт.
— Извини. Хочешь сказать, что охрана не поможет?
— M-м. Выброшенные деньги. Но я еще не все сказал. Слушай, Жак, какая-нибудь подозрительная активность заметна? Держу пари, ты уже присматриваешь за мной, а?
Они улыбнулись друг другу. Мабен признался;
— Мы арендовали секцию в кондоминиуме, что напротив. Сверх того, э-э, дежурство на подъезде к шоссе… кроме ночного времени, правда.
— Результат?
— Пока чисто.
— Ага… Это твоя дамочка забегала к моей скво за солью? Рыжая такая? Маленькая?
— Амалия, — сказал Мабен. — Она из моей команды, из Нью-Йорка. Она одна стоит двух мужчин, ей- богу.
— Да брось, — сказал Умник. — Я почему-то не сомневаюсь в твоей компетентности. Ты раньше работал в секретной службе?
— В ФБР, — сказал Мабен и подумал, что, пожелай этот здоровяк работать в полиции любого сорта, цены бы ему не было. Землю под тобой видит на три фута, — Кстати, Берт, ты слишком беспечен — принял меня по телефонному звонку.
— А что мне было делать? — с интересом спросил Умник. — Отказывать? Ну и явился бы ты за солью, а?
— Тебе нужен охранник.
— Да я сам себе охранник… — Умник расстегнул куртку: за поясом у него был большой плоский пистолет, «люгер», по-видимому.
— Понял. Но ты не профессионал, понимаешь? Ты не поспеешь за профи, Берт, если что.
— Успе-ею, — пропел Умник; он ухмыльнулся очень неприятной усмешкой; усы приподнялись и открыли белые зубы. — Успею раньше двух профи, вот три — уже много… Вот так… — Он бросил пистолет на стол.
— С глушителем, — не удержавшись, отметил Мабен.
— А, забыл свинтить, дружище Жак. Понимаешь, я тренируюсь тут, в подвале, вот и забыл.
Мабен покачал головой, потому что добропорядочному гражданину, имеющему оружие для самозащиты, глушитель ни к чему, И хотя ему был симпатичен этот усач, он забеспокоился и попросил:
— Любопытно было бы взглянуть на твой тир, Берт.
— А пошли.
Подвал был, как обычно, на всю площадь дома; там помещались и свалка туристического барахла, и
