– Сбылись их самые сокровенные мечты, логическое завершение физического существования. Они перешли на иной, более высокий уровень, который позволяет им удовлетворять свои индивидуальные потребности при помощи чистого интеллекта.
– Но тела позволяют ощущать, чувствовать… – задумчиво проговорил Маккой.
– Чистый интеллект свободен от оков уязвимого тела, доктор. Камень дал им это, потому что их разум достиг уже достаточно высокого уровня развития.
– А вас… Гм. Вас камень заставлял качаться, как маятник, между эмоциями и интеллектом?
– По сути – да.
– Господи, наконец-то все выяснилось… Не пора ли нам оставить Алнат. Впереди нас ждут неисследованные миры, – сказал Кирк.
– Не так быстро, Джим. Похоже, что ты единственный, у кого не возникло никаких проблем. Признаю, что я перегнул палку с недоверием к машинам, но ты… Ты-то делал все правильно.
– Не все, Боунз. Но, в конечном счете, все получилось так, как нам было нужно.
– Капитан слишком скромен, – проговорил Спок. – Он, как и я, разрывался на части между двумя прямо противоположными желаниями. Однако, справился с этой проблемой лучше меня. С одной стороны, ему хотелось быть солдатом, вступить в бой и нанести клингонам поражение. Но так как это было невозможно из-за подавляющего превосходства дредноута, он использовал свои склонности к дипломатии и сохранил мир, победив в себе солдата.
– Этот камень проявил в некоторых из нас доброе начало, – сказал Маккой. – Значит, в нем не так уж много зла.
– Камень – инструмент, не более того. Все дело в том, как им пользоваться. Прежняя цивилизация, вполне возможно, последовала по пути, который избрали мои соотечественники, и превратилась в мириады интеллектов, разлетевшихся по всей Галактике. Вполне возможно, что и камень, и планета стали им не нужны, потому что они развились в нечто такое, что мы едва ли можем себе представить. Что бы там не случилось, их цивилизация, по сравнению с нами, была очень развита.
– Один город чего стоит, – сказал Маккой. Он нахмурил брови, а затем воскликнул:
– Город! Вы сказали, что камень снабжал их всем необходимым… Так зачем же они построили подземный город?
– Это, Боунз, – сказал Кирк, – потрясет доктора Треллвон-да… Ведь камень создает то, к чему ты изо всех сил стремишься, а профессор больше всего на свете хотел найти город, подобный тому, который описал в своей статье. Свою жизнь он мыслит только в работе. Исключительно целеустремленный ученый! Он, единственный из нас, смог, сам того не подозревая, воспользоваться камнем, чтобы воплотить свою мысль в материальный объект.
– Город… – ошеломленно пробормотал Маккой. – Это значит…
–… Что город не был построен первообитателями Алната-2, – сказал Кирк. – Треллвон-да видел этот город в своих мечтах… И он получил с точностью то, что нарисовало его воображение.
– Для него это – страшный удар.
– Образно выражаясь, первообитатели все же построили город, – сказал Спок. – Эту задачу выполнил их инструмент – камень. Но я бы не стал так сильно беспокоиться о Треллвон-да. Конечно, он будет разочарован, но открытие камня-инструмента, по своей значимости, важнее десятка брошенных городов. Реликвия пирамиды – первый действующий, созданный на научной основе артефакт, который когда-либо был обнаружен. Слава Треллвон-да далеко перешагнет узкие рамки чисто научных кругов.
– И все же эта новость будет для него большим ударом.
– Он оправится от него, Боунз, так же, как мы оправились от воздействия на нас камня. В конце концов, каждый из нас извлек из происшедшего какую-то пользу для себя.
– Мне трудно сказать что-либо определенное по этому поводу, – произнес Маккой. – Возможно, эмоции принесли бы Споку большую пользу, неужели их отсутствие. Сейчас он…
– Мистер Зулу, – проговорил Кирк, заглушая слова диктора, – верповальный фактор – пять, Дельта Канарис. Для разнообразия будет полезно заняться мирной топографической работой.
Корпус «Энтерпрайза» вздрогнул, и корабль прыгнул навстречу звездам и к своей необъятной задаче исследования новых миров.
