Ему пришлось отвернуться. Крепким желудком Конел не отличался.
Сирокко, как каменная статуя, ждала, пока все соберутся. Теперь, когда все были здесь, времени терять она не стала.
— Кто был в комнате с Адамом, когда его забрали? — спросила она.
Сердце Конела екнуло.
Он заметил, как Крис мрачно оглядывается, пытаясь сложить все воедино.
— Мы с Робин были в Ведьминой комнате, — сказал он. — Когда я сюда добрался...
— Я задала простой вопрос, — перебила Сирокко. — Я просто хочу знать, кто был здесь. Нам нужно с чего-то начать.
— Никого здесь не было, — сказал Конел и сглотнул комок в горле.
Сирокко повернулась к нему:
— Откуда тебе это известно?
— Потому что, когда я услышал вопль, я побежал наверх...
Сирокко продолжала на него смотреть. Фея была не в том настроении, чтобы попусту тратить время, поэтому взгляд держался две секунды. Но с уверенностью можно сказать, что за эти две секунды много больше двадцати лет не прошло.
— Я велела тебе его защищать — любой ценой, — ровным тоном проговорила она. На мгновение открылись дверцы двух доменных печей. Затем она отвернулась, и Конел смог перевести дух. Заговорил Крис:
— Сирокко, ты не права. Что оставалось делать Конелу, когда он услышал крик Искры? Плюнуть и растереть? У него просто не было выбора...
Тогда Сирокко посмотрела на Криса, и он больше ничего не сказал.
— Не трать мое время, Крис. Правоту и неправоту обсудим как-нибудь потом.
«Да, верно, — подумал Конел. — Никто не сообщал тебе, что все будет по правилам. Ты подходишь к самой злобной и полоумной маньячке в Солнечной системе... и пытаешься сделать человека из того, что еще в тебе осталось».
— Сирокко, а как насчет Искры? — спросила Робин. — Не мог же Крис...
— Заткнись, Робин.
— Капитан, — начал Рокки.
— Заткнись, Рокки.
Раздалось сразу несколько голосов, в том числе и Искры.
— Заткнитесь все.
Сирокко особенно не повышала голос, но вкладывала в него что-то такое, с чем никто спорить не мог. И она не дожидалась тишины. Тишина наступала, но Сирокко уже шла дальше.
— Скорость полета ангела мне известна, — сказала она. — Этого негодяя мне не удалось разглядеть настолько, чтобы понять, из какого он клана. Есть двадцать пять видов ангелов, и все они настолько непохожи, что нам, быть может, удастся получить помощь от других стай. Их ареал ограничен. Можно предположить, что он направляется к Преисподней, так что...
— А почему бы нам просто не оставить его в покое? — пробурчала Искра.
Сирокко сделала два стремительных шага и влепила Искре такую пощечину, что молодая женщина мигом оказалась на полу. Потом она села, изо рта у нее текла кровь, а Сирокко указала на нее пальцем.
— Пойми, деточка, тебе я уже спустила все, что могла. Вот тебе первое и последнее предупреждение. Ты должна повзрослеть, причем чертовски быстро. Кроме того, либо ты присоединишься к человеческой расе, либо я как-нибудь случайно тебя прикончу. А сделать мне это будет ох как непросто, ибо Робин — моя подруга. Но я это сделаю. Теперь мы будем обсуждать, как спасти жизнь человеческого существа, которому случилось родиться твоим братом. И говорить ты будешь, только когда спросят. Сирокко опять не повышала голоса. Едва ли была нужда. Ошарашенная Искра лежала на боку — где-то далеко по ту сторону унижения. Когда она падала, куртка Конела свалилась с ее плеч. Считанные минуты назад Конел весьма заинтересовался бы видом девушки — но теперь он лишь раз взглянул искоса, когда Рокки помогал ей подняться. Сирокко нуждалась в нем, а Искра при этом становилась всего-навсего еще одной девкой, да еще и тупоумной.
— За этим дельцем стоит Гея. Габи предупреждала меня, что ребенок очень важен. Не знаю, зачем он Гее понадобился. Возможно, просто для того, чтобы выманить меня на битву с нею, чего она уже многие годы добивается. Но Гея еще его не получила. Она в Гиперионе, а тот отсюда очень далеко. Мне нужно узнать кое-что еще. Крис, когда ты вошел в комнату Искры, зомби был уже мертв?
— Вот именно.
— А тот, в коридоре...
— Его там не было, когда я вошел, но, когда я вышел, он лежал на полу мертвее мертвого.
— Кто-нибудь из вас его убивал? — Сирокко стремительно обвела всех глазами, и все заверили, что нет.
— Теперь тот, что в музыкальной комнате. Расскажите мне о нем.
— Я уже готов был с ним биться, а он вдруг взял и упал навзничь.
— Но тот, что с Адамом, убрался. — Она повернулась к Искре. — Что ты сделала с самым первым?
— Выстрелила в него, — прошептала Искра. — Выстрелила... три раза.
— Так их не убьешь. Что ты сделала потом?
— Швырнула в него пистолет. Сирокко ждала.
— Я швырнула кровать. Еще всякое.
Искра вяло пожала плечами. Казалось, она все еще в шоке.
— Вазу, лампу, тиг... — Вся кровь отхлынула от ее лица.
— Что? — вцепилась в нее Сирокко.
— Одну... одну вещь... я там сделала.
— Пойми, Искра, я не собираюсь снова тебя бить, но ты должна сказать мне, что ты там такое сделала.
Шепот Искры был едва слышен.
— ...приворотное зелье...
— Она брала с кухне кое-какие ингредиенты, — отважился Змей.
Сирокко отвернулась от всех и несколько секунд молчала. Никто не шевелился. Наконец Фея повернулась.
— Крис, — сказала она, указывая на него. — Рации.. Три штуки. Принеси их сюда, затем встретимся у пещеры.
Не говоря ни слова, Крис поспешил выполнять поручение.
— Валья. Ты берешь одну рацию и как можно быстрее скачешь в Беллинзону. Призываешь всех титанид, которые еще верят в свою Фею. Мне нужны живые зомби — чем больше, тем лучше. Не рискуйте жизнью, чтобы их добыть, и постоянно держите со мной радиоконтакт.
— Есть, Капитан.
— Рокки, ты останешься здесь. Возможно, последуют дальнейшие инструкции, когда мы выясним, каким образом они собираются доставить Адама в Преисподнюю.
— Есть, Капитан.
— Змей. Как только получишь рацию, ты направишься на запад, и береги силы. Ангела тебе все равно не перегнать, но мы можем попытаться сориентировать тебя с воздуха. Возьми оружие.
— Есть, Капитан.
— Конел, ты отправляешься со мной. Робин, Искра, вы можете отправиться со мной или остаться — на ваше усмотрение.
Уже выходя из комнаты, Сирокко пнула одно из титанидских яиц, которыми играл Адам. Она застыла как столб, затем медленно подошла к стене, куда откатилось яйцо, нагнулась и подняла его.
Сирокко поднесла яйцо к свету и уставилась на него. Причем впервые, на памяти ныне живущих, Фея выглядела ошарашенной. Яйцо было прозрачное.
Бросив яйцо, она несколько мгновений стояла сгорбившись.
— Рокки, — приказала она затем. — Собери все эти яйца. Убедись, что собрал все. Разруби всю мебель,
