– Понятия не имею, о чем вы говорите.
Он провел концами пальцев по моей руке. Даже сквозь кожаный жакет я ощутила эту полосу льда. Или огня?
– Как у вас получается быть одновременно таким горячим и холодным? – спросила я.
Он улыбнулся – чуть шевельнул губами.
– Ma petite, перестаньте со мной сражаться, и мы укротим эту тварь. Мы можем спасти этих людей.
На этом он меня подловил. Момент личной слабости против жизни двух человек. Ничего себе выбор.
– Если я один раз пущу вас к себе в голову настолько далеко, в следующий раз вам будет легче в нее проникнуть. Свою душу я не отдам ни за чью жизнь.
Он вздохнул:
– Что ж, это ваш выбор.
И он повернулся и пошел прочь. Я схватила его за руку, и она была теплой, твердой и очень, очень настоящей.
Он повернулся ко мне, и глаза его были большими и глубокими, как дно океана, и столь же смертоносными. Его собственная сила удерживала меня от падения в них; одна я бы погибла.
Я с таким усилием проглотила слюну, что стало больно, и отняла свою руку. Мне пришлось подавить желание вы тереть ее о штаны, будто я коснулась чего-то скверного. Может быть, так оно и было.
– Серебряные пули ее ранят?
Он задумался на секунду:
– Мне неизвестно.
– Если вы перестанете пытаться захватить мой разум, я вам помогу.
– Вам лучше пойти против нее с пистолетом, чем со мной?
В его голосе звучал истинный интерес.
– Вы правильно поняли.
Он отступил назад и сделал мне жест рукой в сторону ринга.
Я перепрыгнула рельс и встала рядом с Жан-Клодом. Стараясь не обращать на него внимания, я направилась к исполинской твари. Вытащила браунинг. Его гладкая и твердая тяжесть успокаивала.
– Древние египтяне оказывали ей божеские почести, ma petite. Это была Эдхо, королевская змея. О ней заботились, приносили ей жертвы, обожали.
– Она не бог, Жан-Клод.
– Вы так уверены?
– Не забывайте, я монотеистка. Для меня это просто сверхъестественная ползучая тварь.
– Как хотите, ma petite.
Я обернулась:
– А каким чертом вам удалось ее протащить через карантин?
Он покачал головой:
– Разве это важно?
Я снова обернулась к твари посреди ринга. Сбоку от нее кровавой грудой лежала заклинательница. Змея ее не съела. Знак уважения, преданности или просто везение?
Кобра задвигалась к нам, сжимая и разжимая чешуйки брюха. Жан-Клод был прав: не важно, как она попала в страну. Она сейчас здесь.
– Как мы будем ее останавливать?
Он улыбнулся так широко, что стали видны клыки. Может быть, на слово «мы».
– Если вы обездвижите ей пасть, я думаю, мы с ней разберемся.
Туловище змеи было толще телеграфного столба. Я покачала головой:
– Если вы так говорите…
– Вы можете ранить ее в пасть?
Я кивнула:
– Если серебряные пули подействуют, то да.
– Маленький мой снайпер, – сказал он.
– Поберегите свой сарказм до подходящей минуты, – огрызнулась я.
Он кивнул.
– Если вы собираетесь в нее стрелять, я бы на вашем месте поспешил, ma petite. Если она навалится на моих сотрудников, будет поздно.
Лицо его было непроницаемо. Не знаю, хотел он, чтобы я стреляла, или нет.
Я повернулась и пошла через ринг. Кобра остановила свое продвижение. Она ждала, как качающаяся башня. Стояла, если существо без ног может стоять, и ждала меня, пробуя воздух похожим на бич языком. Пробуя меня.
Вдруг Жан-Клод оказался рядом со мной. Я не слышала, не ощутила его приближения. Еще один ментальный фокус. Ладно, сейчас мне не до этого.
Он быстро и тихо – наверное, я одна слышала, – сказал:
– Я сделаю все, чтобы защитить вас, ma petite.
– У вас это отлично вышло в вашем кабинете.
Он остановился, я – нет.
– Я знаю, что вы ее боитесь, Анита. Ваш страх ползет по моему животу, – позвал он тихо и неразборчиво, как шум ветра.
– Отгребитесь вы от моего сознания!
Кобра глядела на меня. Я держала браунинг двумя руками, направив ей в голову. Я считала, что я вне расстояния ее броска, но не была уверена. Какое расстояние безопасно от змеи, которая больше грузовика? За два или за три штата от нее? Я уже могла разглядеть глаза змеи, пустые, как у куклы.
Слова Жан-Клода пролетели сквозь мое сознание, как гонимые ветром лепестки. Раньше в его голосе никогда не было оттенков аромата.
– Заставьте ее идти за вами и подставьте нам ее спину перед выстрелом.
Пульс на шее у меня бился так сильно, что мешал дышать. Во рту так пересохло, что глотка заболела. Я медленно, очень медленно стала отодвигаться от вампиров и оборотней. Голова змеи поворачивалась за мной, как поворачивалась за заклинательницей. Если она пойдет вперед в броске, я выстрелю, но если она будет просто следить за мной, я дам Жан-Клоду шанс напасть на нее сзади.
Конечно, есть возможность, что серебряные пули ее не ранят. И вообще тварь такого размера пули из моего браунинга могут только разозлить. Я будто попала в фильм с чудовищами, где какой-нибудь скользкий монстр ползет и ползет вперед, как в него ни стреляй. Я только надеялась, что это всего лишь голливудская выдумка.
Если пули ей не повредят, мне придется умереть. В мозгу вспыхнул образ дергающихся человеческих ног, торчащих из змеиной пасти. На теле змеи было еще заметно утолщение, будто она съела огромную крысу.
Язык хлестнул вперед, и я ахнула, подавив вопль. Анита, держи себя в руках! Это всего лишь змея. Гигантская змея, кобра-людоед, но всего лишь змея. Да-да.
У меня каждый волосок на теле встал по стойке «смирно». Та мощь, которую вызывала заклинательница змей, вышла наружу. Мало того, что эта тварь ядовитая и с такими зубами, что могла прокусить меня насквозь. Ей еще надо быть с волшебной силой. Прекрасно, просто прекрасно.
Запах цветов стал гуще и ближе. Это вовсе и не Жан-Клод был. Кобра заполняла воздух ароматом. Змеи не пахнут цветами. Они пахнут затхлостью, и однажды услышав этот запах, ты его уже не забудешь. Ни одно животное с мехом так не пахнет. Запах вампирьего гроба слегка напоминает запах змеи.
Кобра повернула ко мне огромную голову.
– Давай, еще чуть-чуть, – приговаривала я, обращаясь к змее. Что очень глупо само по себе, потому что змеи глухи. Сладкий и густой, плыл запах цветов. Я двигалась по краю ринга приставным шагом, и змея плыла за мной тенью. Может, это у нее привычка такая. Я была маленькой и волосы у меня были длинные и темные, хотя и близко не той длины, что у заклинательницы. Может быть, этой бестии нужен был кто-то, за кем следовать?
