прическами. Они привезли кувшины, какие-то огромные плоские металлические лепешки.
В книге сказано: 'Люди Кефтиу живут на островах, среди моря'.
...Древняя, подвергшаяся коррозии бронза. Острова среди моря.
Право, есть над чем поломать голову.
13. Вечером Трокмортон идет к тому ныряльщику, что первым обнаружил бронзу.
– Удалось ли вам, -- спрашивает Трокмортон, -- прихватить с собой что-либо наверх?
– Да, -- отвечает тот, -- конечно: обломок бронзового топора. Но бронза оказалась хрупкой, ребята сломали топор. А в общем ничего там особенного нет. Груда металла. Были там еще бронзовые ножи, нашлась и какая-то бронзовая шкатулка, покрытая внутри эмалью.
Кемаль подтверждает слова ныряльщика. И добавляет: 'Я дам вам несколько обломков, как только сумею их поднять со дна'.
В своем дневнике Трокмортон запишет: 'Место это находится в пятнадцати милях от Финике. Там шесть небольших островков. Бронза лежит неподалеку от третьего. Глубина -- около тридцати метров, металл буквально прирос ко дну'.
...Трокмортону очень хотелось начать поиск немедленно. Но не получалось: не было подробной карты, не было и судна. Кемаль был занят. И, что хуже всего, подходили к концу деньги. Оставалась небольшая сумма, отложенная на обратный билет.
Так и не придя ни к какому решению, Трокмортон возвратился в США.
14. И здесь ему вдруг повезло. Случаю было угодно, чтобы он познакомился с неким Драйтоном Кохраном, владельцем большой яхты. На этой яхте Кохран собирался отправиться в путешествие по Эгейскому морю.
– Послушайте, -- говорит ему Трокмортон, -- почему бы вам во время путешествия не поискать необычный груз, лежащий на дне Эгейского моря?
Владелец яхты не возражает. Он любитель острых ощущений и человек любознательный. У него достаточно свободного времени. И вообще это так романтично: древняя бронза на дне прославленного в древности моря.
Трокмортон пишет Гультекину: неплохо бы заручиться поддержкой турецких властей, не худо бы получить и материальную помощь.
15. -- Деньги на это не предусмотрены, -- отвечают директору Измирского музея, -- и вообще все то, чем вы собираетесь заняться, -- блажь.
Гультекину не остается ничего другого, как ретироваться. Единственное, чего ему не могут запретить в министерстве, -- пойти в отпуск. Не касается министерства и то, как и для чего он использует свой отпуск.
Именно это и сообщает в своем письме Трокмортону Гультекин. И добавляет: 'Я к вашим услугам'.
16. В первые дни июля 1959 года яхта Кохрана покидает Измир. Курс -- на Бодрум. На борту яхты Мустафа Капкин, Трокмортон, Гультекин. Нет только Кемаля. Из-за неотложных дел он и на сей раз не может принять участие в поисках бронзовых слитков. Но все необходимые разъяснения он дал. И все-таки Кемаль с большим скепсисом отнесся к попытке разыскать слитки без него.
'Думаю, мне самому это тоже далось бы нелегко' -- сказал он на прощание.
Из Бодрума яхта направилась к Финике. А утром следующего дня участники экспедиции увидели в голубоватой дымке мыс Гелидонья. До него еще было миль двадцать. На полдороге к мысу виднелись два острова, потом появился третий. Не тот ли, о котором говорил Кемаль?
Трокмортон и Мустафа самым внимательным образом рассматривают схемы, наброски. Похоже, что все правильно. Именно здесь, у южной оконечности вот этого третьего узкого острова. Такое впечатление, что все сходится.
...Аквалангист Стен Уотерман и Трокмортон, надев маски, спускаются под воду. Они пытаются разглядеть подводную скалу. Кемаль сказал, она на глубине десяти метров. Но вода темная, и они не видят дна.
– Если завтра не найдем, -- говорит вечером Кохран, -- двинемся дальше.
Оно нашлось-таки, заколдованное место, нашлось на следующий день. Самое любопытное заключалось в том, что Мустафа и Стен за день до этого находились от него в каких-нибудь нескольких метрах.
17. Все было так, как и рассказывал Кемаль: коса, подводная расселина. Бронзовые слитки лежали у основания подводной скалы, образовавшей своего рода естественный амфитеатр. Рядом огромный валун. И эти слитки буквально слиплись со скалой.
С большим трудом ныряльщикам удается с помощью лома отбить кусок слитка. Под ним углубление. А в этом углублении кусочки дерева. Они неплохо сохранились. Видимо, свою роль сыграли песок и образовавшиеся в результате коррозии слитков соли меди. Нашлись тут и черепки амфор, нашлись бронзовые топоры и наконечники дротиков. И даже кусочки веревки, сплетенной вручную, из камыша или, может быть, травы.
Бывает все-таки счастливое стечение обстоятельств! Затонуло бы судно на несколько метров дальше, оно бы легло на песчаное дно, и его наверняка занесло бы песком и илом. А если бы попало на хребет скалы, то, конечно, переломилось бы, и попробуй-ка сыщи обломки в бесчисленных расселинах подводной скалы!
По самым скромным подсчетам, получалось: судно затонуло очень давно -за пятнадцать, ну на худой конец за десять -- двенадцать веков до нашей эры!
Нужно было раздобывать средства, раздобывать разрешение властей, нужно было организовать серьезную экспедицию.
Игра стоила свеч!
18. ...Разговоры, прошения, деловые свидания: с депутатом меджлиса, с губернатором, с другими официальными лицами.
Тем временем в Бодрум приезжает Флори. С ним Клод Дютюи, один из ветеранов подводного спорта.
И в тот же памятный для Трокмортона день ему вручают письмо. Оно от директора департамента античности на Кипре. В письме сказано: 'Уверен, речь идет об очень важной находке, относящейся к позднему бронзовому веку. Насколько можно судить по Вашему описанию, слитки кипрского производства'.
19. И снова Нью-Йорк. На конгрессе археологов Трокмортон рассказывает о своей одиссее двум известным американским специалистам по истории Эгеиды. Они терпеливо выслушивают его, а потом знакомят с сидящим неподалеку молодым человеком. Это Джордж Басс, участник нескольких археологических экспедиций.
– Много ли нужно времени, чтобы научиться нырять? -- спрашивает он Трокмортона. -- Хотелось бы все увидеть собственными глазами.
Полчаса спустя 'высокие договаривающиеся стороны' покидают здание, где проходит конгресс, и едут к Бассу. Здесь они составляют программу работ, смету -- все, как полагается. Три недели спустя Пенсильванский университет выдает Трокмортону и Бассу субсидию -- десять тысяч долларов.
Но нужно-то вдвое больше!
Все это происходит в январе -- феврале 1960 года. А к марту экспедиция приобретает осязаемые формы. Помимо Басса, назначенного научным руководителем, и Трокмортона, ставшего его заместителем и техническим советником, в ее состав вошел еще один соратник Кусто, знаменитый Фредерик Дюма. Это один из лучших аквалангистов мира. Он возглавит группу водолазов. В экспедиции вместе со своим кораблем примет, разумеется, участие и капитан Кемаль.
...Сейчас среди тех, кто занимается подводной археологией, все больше и больше становится специалистов-археологов. Это понятно. Ведь, как не без юмора заметил в свое время Джордж Басс, 'гораздо легче научить ученых нырять, чем сделать водолазов учеными'. Впрочем, известны случаи, когда и водолазы становились и становятся учеными. Но тогда, пятнадцать лет назад, многое еще было вновь в этой молодой науке.
20. ...Кемаль тихонько подвел корабль к заветному месту. Вода была настолько прозрачна, что просматривалось дно. Вот валун, вот и глыбы металла.
Прежде всего следовало очертить границы, в пределах которых находились остатки затонувшего судна.
