H. ВАСИЛИАДИС ТАИНСТВО СМЕРТИ

Два других песнопения этого праздника также весьма выразительно подтверждают сказанное. Одно из них гласит: «Приклонил еси главу Предтечи, сокрушил еси главы змиев. Пришед в струи, просветил еси всяческая, еже славити Тя, Спасе, Просветителя душ наших» [309]. Другое песнопение говорит: «Адама истлевшаго обновляет струями Иорданскими и змиев главы гнездящихся сокрушает Царь веков Господь» [310].

Богослужебный язык, упоминая о еще не освященных водах, называет их «влажным гробом». Вот почему православная икона Крещения изображает Господа входя{стр. 133}щим в воды Иордана, как в водяную могилу, которая заключает в себя пречистое тело Богочеловека [311]. По этому поводу святитель Кирилл Иерусалимский замечает, что, поскольку бесовские силы, противоборствующие воле Божией, таились в водах, Господь сошел в воды Иорданские, чтобы сокрушить главы змиев и связать сильного. «Притекла жизнь, дабы наконец прекратить действие смерти», так, чтобы все мы, спасенные, возгласили: Смерть! где твое жало? ад ! где твоя победа?» (1 Кор. 15, 55). И святитель Кирилл добавляет: «Крещением притупляется жало смерти» [312]. Жало же смерти — грех… (1 Кор. 15, 56), которым, как ядовитая змея, она уязвляет человека. Поскольку Святое Крещение устраняет и уничтожает всякий след греха, то совершенно очевидно, что уничтожается и жало смерти.

Вот какие неисчислимые милости даровало нам Воплощение Сына и Слова Божия. Через него Христос стал средоточием всей человеческой природы, «начатком общего смешения, посредством Которого Слово облеклось в наше естество». Бог Слово «стоящий склоняется к падшему» (человеку) и через это опустошение и уничижение восставляет того, кто находился на земле, будучи рабом смерти [313]. Если бы, как говорит святитель Василий Великий, не осуществилось пребывание Христа во плоти, Спаситель наш не разрушил бы святым Своим делом царства смерти. Если бы тело, которое носил Господь, было отлично от нашего, над коим господствовала смерть, то последняя продолжала бы свое дело. Святые «страдания богоносной плоти» не пошли бы нам на пользу. Господь не умертвил бы греха. И мы, умершие с Адамом, не оживотворились бы через Христа. В таком {стр. 134} случае не был бы восставлен наш падший род. Сокрушенное не восстановилось бы. Не соединилось бы с Богом отчужденное обманом змия. Однако, благодаря Богочеловеку, как смерть (достигшая нас через плоть Адама) была поглощена и уничтожена Божеством, так и грех был целиком и полностью уничтожен праведностью, дарованной нам через Иисуса. Таким образом, во время Воскресения мертвых мы снова обретем тело, более не подлежащее смерти и неповинное во грехе [314].

Предзнаменования Воскресения

Не только Божественное Рождество, Святое Крещение и проповедь Богочеловека были предвестием победы над грехом и смертью, предвестием Воскресения, но и вся Его земная Жизнь. Еще до того, как Господь нанес на Кресте последний, решающий удар диаволу и смерти, Он показал людям свидетельства Своей власти над смертью. Так, Он воскресил из мертвых единственного сына вдовы Наинской повелением: «…Юноша! тебе говорю, встань!» (Лк. 7, 14). Он воскресил и единственную двенадцатилетнюю дочь начальника синагоги Иаира словами: «…Девица! встань!» (Лк. 8, 54). Он воскресил и четверодневного мертвого Лазаря, брата Марфы и Марии, призывом: «…Лазарь! иди вон» (Ин. 11, 43).

Из этих трех воскрешений, с точки зрения исследуемого предмета, наиболее интересно последнее. Поэтому остановимся на нем подробнее. Господь знал, что для человека смерть была мучительным состоянием, чем–то ужасным. Этим и объясняется то, что Христос, воскресение и жизнь, прослезился у гроба Своего друга Лазаря. Когда Господь увидел плачущих иудеев, Он восскорбел, как человек, духом… и возмутися Сам (Ин. 11, 33). Он подошел к могиле, …опять скорбя внут{стр. 135}ренно… (Ин. 11, 38). Безгрешная человеческая природа Господа глубоко потрясена. Он охвачен скорбью. Он плачет и пытается сдержать внутреннее волнение и ужас при виде мертвого друга, пленника холодных объятий смерти.

Но «слезы» Жизни были уже преддверием победы. Все, что затем произойдет на глазах у пораженных учеников и толпы иудейской, будет предвосхищением трехдневного Воскресения Спасителя. И Господь молится [315], прежде чем повелеть Лазарю воскреснуть, но это была молитва не о воскресении мертвого, а о немощи и маловерии тех, кто при этом присутствовал. Это подтвердил Сам Господь, когда сказал: «Отче! Благодарю Тебя, что Ты услышал Меня. Я и знал, что Ты всегда услышишь Меня; но сказал сие для народа здесь стоящего, чтобы поверили, что Ты послал Меня» (Ин. 11, 41–42). Что молитва была не о воскресении мертвого, доказывается и тем, что Лазарь воскрес не сразу после молитвы. Он воскрес, когда услышал повеление: «Лазарь! иди вон» (Ин. 11, 43).

{стр. 136}

Святитель Иоанн Златоуст, подвигаемый этим чудом, начинает характерный диалог со смертью и адом и говорит: «О сила смерти! О могущество силы, удерживающей душу! О ад! Совершилась молитва, и ты не освобождаешь мертвого? Нет, говорит ад. Почему? Потому что мне не дано повеления. Я страж, удерживающий здесь виновного; если не получаю повеления, то и не отпускаю; молитва же была не для меня, а для присутствовавших неверных; не получая повеления, я не отпускаю виновного; ожидаю голоса, чтобы освободить душу». И действительно! Едва раздалось Господне повеление: «Лазаре, гряди вон!» — как мертвый тотчас разрушил законы смерти [316].

В этих Господних словах заслуживает специального внимания и следующее. Господь не сказал: «Лазаре, оживи», но «иди вон». Почему? Чтобы научить присутствовавших, что Зовущий есть Бог живых, а не мертвых. Погребальные одежды и саван удостоверяли, что Лазарь действительно умер, «одежды и повязки свидетельствовали о смерти, а немедленное послушание и безудержный страх возвестили о власти Господа». Господь воззвал громким голосом, ибо этим громким, мощным голосом Он предъизобразил будущее Воскресение, когда ангел… вострубит, и мертвые воскреснут… (1 Кор. 15, 52) [317].

«А для чего Христос позвал мертвого по имени? […] Для того, чтобы, обратив речь вообще к мертвым, не вызвать всех из гробов […]. «Лазарь! иди вон»; тебя одного Я вызываю в присутствии этого народа, чтобы частным воскресением показать и силу будущего; так Я, воскресив одного, воскрешу вселенную» [318]. «Он не удвояет {стр. 137} слова», чтобы не воскрес и не разбежался во все стороны весь мир мертвых. Этими словами Он говорил: «Одного мертвеца Я зову, не приходите все. Еще не настало время для того повеления, когда услышат мертвые глас Сына Человеческого […]. А пока пусть придет сюда только один, пусть один освободится как друг одного Единородного, одного только узника Я требую. Пусть никто из обитателей преисподней не противится Моему повелению, ни привратник тьмы, ни мрачный приставник темницы, ни ключники преисподней […]. Пусть это будет для вас первым уроком того, как отдавать Моих. И ты, ад, молчи, загради свои уста […], повинуйся Владыке, ничем не прикрывайся. Человек уже убегает из твоих затворов. Лазаре, гряди вон: будь победителем смерти в силу Моего повеления» [319].

Конечно, Господь, порвавший цепи смерти, мог развязать и погребальные пелены, которыми был обернут Лазарь. Однако Он оставляет этот труд иудеям, чтобы те лично удостоверились в чуде. Чтобы они убедились в том, что Христос — властитель жизни и смерти. И еще, чтобы подтвердить Свою победу над смертью прежде той космической битвы, которая Ему предстояла на Кресте [320].

Тропарь празднику святого и праведного Лазаря, друга Христова, и Недели Ваий также возвещает победу Господа над смертью и адом. Он гласит: «Общее воскресение прежде Твоей страсти уверяя, из мертвых воздвигл еси Лазаря, Христе Боже. Темже и мы, яко отроцы победы знамения носяще, Тебе, победителю смерти, вопием: осанна в вышних, благословен Грядый во имя Господне» [321].

{стр. 138}