Так Господь добровольно и победоносно сошел во ад, «общее вместилище» душ. Он посетил все души, находив{стр. 180}шиеся там, и проповедовал грешникам и праведникам, иудеям и иноверным. И как «живущим на земле воссияло Солнце Правды», так же воссиял свет Его и находившимся «под землей во тьме и сени смертней». И как на земле провозгласил он мир, прощение грешникам, прозрение слепым, так и находившимся в аду, чтобы смиренно склонилось перед Ним «всяко колено небесных, и земных, и преисподних» сил [445]. Богочеловек, сойдя не только на землю, но «и под землю», открыл Истинного Бога для всех и всем проповедал Евангелие спасения, чтобы все было «исполнено Божества» [446], чтобы Он стал Господом и мертвых и живых (Рим. 14, 9). Сошествие Господа во ад стало поводом для всеобщей радости и ликования. Поэтому мы поем: «Да радуется тварь, да веселятся вси земнороднии: враг бо пленися — ад; с миры жены да сретают, Адама со Евою избавляю всеродна, и в третий день воскресну» [447]. Так что результат сошествия Господа во ад — это воскресение всего человеческого рода! [448]
Следовательно, цель Сошествия Господа во ад была двоякой: во–первых, упразднить смерть и имевшего силу и
Следовательно, «благословенная Суббота» — это не «предпразднество», не канун дня нашего спасения. Это и есть «день спасения», о котором великий пророк Моисей говорил «тайным», сокровенным образом [450]. «Сошествие Господа во ад уже есть воскресение, как об этом ясно свидетельствует иконография» [451]. И это справедливо, ибо как только смерть была сокрушена державным и могучим Словом Божиим, как только было уничтожено тление, тотчас естественным образом последовало воскресение. Как только цепи разорваны, естественно на ступает освобождение, точно так же после уничтожения тления человеческая природа воскрешается и неуклонно движется к постоянному нетлению и Вечной Жизни [452].
Христос спустился сразиться с адом один на один, вышел же оттуда, взяв «многая победы корысти», как гласят стихи, чтомые после кондака и икоса в Пасхальное Воскресенье. Он проповедал всем душам, находившимся в аду, но Благовестие Его — как и на земле — {стр. 182} приняли не все и, следовательно, не все были освобождены от духовной смерти [453].
Дело Избавителя было завершено в аду. В то время как на протяжении стольких веков никто не заставил смерть освободить ее узников, «Ангелов Владыка сошед» в эту мрачную темницу, вынудил смерть освободить всех узников! И, «связав» крепкого тирана, Он «похитил» его оружие! Сияющее Божество Солнца Правды «осветило» мрачное логово ада, опустошило его и везде рассеяло невечерний свет Его славного Воскресения. Пренепорочное тело Господне, как яркий светоч, было положено в землю, и неудержимое свечение и сильнейшее сияние разогнало мрак, царствовавший в аду, и озарило концы вселенной. Об этом прекрасно говорит Похвала: «Якоже света светильник, ныне плоть Божия под землю яко под спуд крыется и отгоняет сущую во аде тьму» [454]. Озаряя концы вселенной, поразительное блистание Божества умертвило смерть и ад: «Егда снизшел еси к смерти, Животе бессмертный, тогда ад умертвил еси блистанием Божества…» [455] И теперь все: небо, земля и преисподняя — приняло свет безмятежной славы Пресвятой Троицы. Теплотой этого Божественного Света оживляется человек, мир, все творение, празднуя и веселясь с невыразимым ликованием [456].
Всем этим Господь и смерть умертвил, и «ад небом соделал»! Ибо «где Христос, там и небо». «Как иной царь, поймав главаря разбойников, нападавшего на города, грабившего везде, и скрывшегося в пещере, и спрятавшего там богатство, связывает этого разбойника и пре{стр. 183}дает его казни, а сокровища его переносит в царское казнохранилище — так сделал и Христос».
Но самое удивительное то, что к узникам смерти и ада «Сам Царь явился […]. И не постыдился и узников […], сокрушил врата, сломил вереи, явился в ад, бессильною сделал всякую охрану его, и, взяв связанным темничного стража […], возвратился к нам. Мучитель приведен пленным, сильный связан, сама смерть, бросив оружие, обнаженною прибегла к ногам Царя» [457]. Поэтому мы поем: «Смерти державу истребил еси, Сильне, смертию Твоею». И гроб Твой стал «живоносным» и источником нашего Воскресения. «Таким образом, под смертью Богочеловека подразумевается уничтожение смерти: «смертию смерть поправ» [458].
Когда дело в аду было исполнено, когда «смерть Господа умертвила смерть» [459], когда, наконец, узники услышали Благовестие и приняли спасение, пречистое тело Господне снова соединилось с Его обоженной душой. Первое, невредимое и нетленное, поскольку победило тление телесной смерти, сопряглось с пречистой душой, победившей смерть духовную. Ни смерть не взяла верх, чтобы удержать «душу Слова в пленении уз», ни тлению {стр. 184} не удалось внести свое тираническое растление в пресвятое тело [460]. Это произошло потому, что «неописанное Божество» сопутствовало и телу, и душе [461]. Едино и неделимо было Божество Христово. Это единое Божество было и в гробу вместе с Телом, и в аду с Душой, и в раю, неделимо объединенное с Отцом и Пресвятым Духом [462]. Живоносная плоть Господня смертью была отделена на время от сопряженной с ней души. Но даже когда тело лежало бездыханным в гробу, оно продолжало иметь «объединенное с ним беспредельное Божество». Боговместимая душа Спасителя на мгновение отделилась от тела, оставаясь, однако, «неразрывно связанной» с Божеством. Ею Он сошел, как мы уже писали, «державно» в мрачные области смерти. Никакая сила не могла разделить две природы Богочеловека. Смерть просто нарушила естественное единство человечности Спасителя и то только временно. Она совершенно не коснулась таинственного и необъяснимого единства двух Его природ. Таким образом, святая плоть Господня, которая «как в жизни, так и в смерти была плотью богоносной и боговместимой», и, следовательно, «превозмогла разложение и закон естественного тления» и воскресла в третий день нетленной. Воскресла, вновь объединившись с душой, и обе они торжествующе взошли на престол
{стр. 185}
Конечно, эти великие истины нашей веры непостижимы для нашего ограниченного разума. Было бы «совершенно немыслимо», как пишет святитель Кирилл Александрийский, попытаться исследовать это с помощью вопросов и человеческих рассуждений [464]. В любом случае
{стр. 186}
