— Вообще-то, до берега далеко, — тоже заколебался Конг. — Вдруг не доплывем?
— Ничего, поплаваем и другое такси вызовем, — Ахилл высунул голову в иллюминатор. Ветер уносил его слова. — Хотя тебе может и нельзя: слишком тяжел ты.
— Вы чего, шизоиды завернутые? — опять хрипел своим испорченным динамиком водитель. — Совсем съехали? А ну, давай прекращай в казенной машине!..
Но Ахилл уже открыл дверь и стоял в проеме. Еще секунда и вот теперь не стоял — никого не было. Конг, на мгновение замерев, ухнул туда же.
— Ах, вы… — Вслед раздались ругательства, сейчас неразборчивые.
Двое друзей уже сидели за столом летнего кафе. В эти теплые летние дни столики и кресла вынесли на улицу, на тротуар. Сверху их прикрывала яркая, волнистая с краю ткань. Никто здесь не знал, что когда- то она называлась маркиза. Солнечный свет, проникающий сквозь нее, освещал все внутри розовым светом.
Конг болтал своим слоновым хоботком в большом стакане с кактусовым соком, хлюпал и пускал пузыри.
— В следующий раз можно и повыше подняться и с парашютами спрыгнуть, — продолжал давно начатый разговор Ахилл, пытаясь расчесывать свои совсем короткие мокрые волосы. — С ними и на твердую землю прыгать можно. Я уже парашюты почти полностью изучил. Впиливаю. Сегодня, попозже, и закажем их в мастерской — долго что ли. А потом я у себя на факультете эту мазу продвину. Все по солидняку выйдет. Нормально будет.
Где-то раздавался мотоциклетный грохот, приближаясь, он затихал. Вот смолк, к кафе подкатила на своем байке Диана, остановилась вплотную к поребрику.
— Дианка! — Узнал ее первым Ахилл. — Все гоняешь, всадник без головы?
— Привет, клубни! — Она сняла шлем, поправила рассыпавшиеся волосы. — Степашку пропиваете? Твою, Ахилл, большую, аспирантскую?
— Да нет, Диана, — заговорил Конг со своим необычным немного гнусавым акцентом, который Диана называла 'трубным'. — Это мне из деревни дэцл лавья заслали. Ну как, скинула зачет?
— Нет, — с легкомысленной беззаботностью ответила та. — Завяла.
— Эх, выплюнут тебя из университета, — с сожалением произнес Ахилл.
— Ладно тебе, заучка, сдам когда-нибудь. Я гляжу, вы искупались. — Диана заметила еще влажные волосы Ахилла. — Тоже, видно, не загоняетесь: и ты, и Кинг-Конг.
— Ну да, искупались, — сказал Ахилл. — Минут десять назад. И уже минут пять здесь сидим. Двадцать второй век — темпы, расстояний сейчас не существует.
— Какой я Кинг, — отозвался следом гуманоид. — У нас в деревне только один кинг, король, то есть. Кстати, ботинок мой, батя. А я, типа, принц. — Он скромно потупил глаза, глядя в свой стакан. — Просто Конг. Конгов у нас много. Распространенное погонялово… А что, профессор Кент, говорят, известный звероящер, упырь лихой? — спросил Конг. — Про него черная слава по университету идет — столько народу на экзаменах порезал. Горы трупов.
— Ничего и не порезал… Адекватный препод. Вполне себе мужичок.
— Никак шибко лавнулся старбон? — заметил Ахилл. — Смотри.
Диана только возмущенно фыркнула.
— Ну что стоишь? — Повелительно кивнула она роботу-официанту, похожему на ярко раскрашенный столбик с круглой головой и большими жестяными ушами. Тот ожил и, изобразив на лице-мониторе широкую улыбку, подъехал. Диана кинула в щель на его животе монетку. Робот, исполнив короткий ликующий туш, покатился выполнять заказ.
Ненадолго все замолчали. Как всегда у молодежи что-то попискивало, квакало, раздавались даже внезапные обрывки мелодий. Все это доносилось из каких-то многочисленных телефонов, плееров, всяких модных приборчиков. Даже пуговицы у Дианы вспыхивали и мигали. Она была уже в легком костюме из искусственного велюра, красном, цвета дымного пламени, наверное, только что купленном. Все помолчали, попискивая и посвистывая.
— Ну что, Диана, — заговорил, наконец, Ахилл, — какая-нибудь новая авантюра есть на примете?
— Посмотрим, — неопределенно ответила она.
— А что, — предложил Конг. — Приходи вечером в Английский клуб на моталку. На тискотеку. Друганок возьми, поклубимся. Или теперь над учебниками заботанеешь?
— Нашел дрыгу, — насмешливо отозвалась Диана. Теперь она, как в кресле, сидела поперек сиденья своего байка, вытянув и скрестив длинные ноги. Грызла мороженое, эскимо 'Ленинградское' на пластмассовой палочке. — По тискотекам окисляешься? А сам говорил, на твоей планете, в деревне у тебя жена осталась. Скучает, наверное?
— Одна вайфа есть. Только эта скучать не будет. Зажигает, тусуется, наверное, сейчас в полную. А у нас, кстати, полигамия. То есть это… как его? Многоженство.
— Фу, дураки, — возмутилась Диана.
— А что, — Конг смущенно засунул кончик хобота в рот. — Я некоторым земным девчонкам нравлюсь. Вот как закончу универ, обязательно отсюда еще одну дополнительную вайфу прихвачу. А потом в деревне на всех ватрушках сразу женюсь, никому не оставлю.
— Поступи сначала, — заметил Ахилл.
— Это я обязательно. Чувствую, что поступлю. Носом просекаю. Я им всегда все заранее просекаю. Только тебе, Дианка, нечего бояться, — все также смущенно продолжил он. — Я анфисок меньше девяноста килограммов весом не признаю. Таких здесь, в университете нет.
— Точно нет, — мстительно добавила Диана. — Таких дунек на нашей моталке не найдешь. Можешь и не искать.
— А жена у меня классная, — все еще продолжал Конг. — Сексотная такая симпатючка. Только худенькая очень, до восьмидесяти килограммов не дотягивает, хрупкая девушка…
— Ага, — не дала ему договорить Диана. — То-то ты к нашим земным девчонкам прифакиваешься.
Она насмешливо глядела на двоих друзей. Доедала мороженое и раскачивалась на сиденье с вытянутыми ногами:
— Ой, красавцы, оттяжники, блин!
Конг сконфуженно, громко хлюпнув, втянул остатки своей кактусовки:
— Ладно, у нас все равно времени нет. Надо еще парашюты заказать в какой-нибудь мастерской одежной, или как она у вас здесь называется.
— Парашюты? — заинтересовалась Диана. — А что это такое? Я тоже хочу.
По василеостровской улице шли двое. Один, высокий, массивный и пузатый, тащил какой-то железный ящик. Другой, маленький, худой, с сухим сморщенным лицом, хуже того, нес архаичный автомат, повесив его на плечо.
В этом переполненном, насыщенном всяким необычным народом мире уже давно невозможно было никого удивить странной одеждой — такой, как на этих двоих и даже их автоматом, архаичным гангстерским 'Томсоном' с большим плоским диском и ручкой спереди, под стволом. Особенно подобным был славен Университетский городок, такое неофициальное название получила эта часть Васильевского острова.
Толстый еле нес свой ящик, оказавшийся каким-то массивным прибором. Его криво прикрывал еле держащийся металлический корпус с торчащими отовсюду проводами. Иногда, выбившись из сил, толстый со скрежетом волок это сооружение по тротуару. Какая-то деталь отвалилась и покатилась назад. Маленький догнал ее, поймал и, повертев в руках, отбросил в сторону.
— Ну, это, можно сказать, нулевая туфта. Можно обойтись.
Толстый поставил ящик, чтобы отдохнуть и теперь сразу обеими руками вытирал пот со лба. Маленький ткнул в сторону этого ящика пальцем:
— Всю ночь эту байду изобретал. Вот сейчас полевое испытание и проведем. Такой умный прибор
