– Китов, Бьярни. Именно китов. Пузатых и сытых. Ты заметил, как быстро они выяснили о нас почти все необходимое? Имена, подробности о нашей яхте, и даже то, что мы сейчас без работы. Тут такими возможностями попахивает… Представить страшно.
– Если они такие всемогущие, – с ехидцей вставил Бьярни, – что им мешает добраться до саркофага самостоятельно? На кой им двое вольных яхтсменов, которые, заметь, вполне могут нанимателя и надуть? Ну сам подумай.
Магнус подавил глубокий вздох; с минуту он молчал, отхлебывал кофе и скреб небритую щеку – размышлял.
– Я против, Бьярни. Мне кажется, что не следует надувать компанию, возможностей которой не знаешь в полной мере. А если это военные?
– Да какие они военные, – фыркнул в чашку Бьярни. – Типичные бандиты. Причем, видимо, из крутых.
– Тогда я тем более против. Что-то неохота, чтоб нам кишки на лонжероны намотали.
– Крутых тоже, случается, успешно кидают.
Магнус сердито бухнул кулаком по столешнице:
– Да пойми ты, Бьярни, мне неохота прожить остаток жизни в страхе! Неохота шарахаться при каждом вызове! Неохота прятаться и вечно носить с собой активированный бласт!
– Спокойствия, значит, хочешь? – уточнил Бьярни.
– Да! Спокойствия! И душевного равновесия! – отрезал Магнус.
– Что ж, – с прежним хладнокровием констатировал Бьярни, – я уяснил твою позицию, старший. Наверное, придется ее и принять.
Некоторое время Магнус мрачно изучал текстурный рисунок на пластике.
– Ладно, – проворчал он наконец и бросил перед собой монетку. – Ты – орел, я – решка. Кто выпадет, идет на «Карандаше». Второй сидит здесь и ждет.
– Если пойдешь ты, – сказал Бьярни, – я за это время вряд ли починю наведение.
– Ну и хрен с ним, с наведением. Бросай.
Бьярни медленно сгреб монетку со стола, положил на согнутый указательный палец и сильно подбросил большим. Монетка, бешено крутясь, звякнул о пластик, срикошетила и почти беззвучно шлепнулась на ворсистый пол. Орлом вверх.
– Ну, вот, – удовлетворенно крякнул Бьярни. – А ты как раз привод починишь. А потом у нас будет по собственной яхте и по кругленькой сумме на кармане.
Магнус ногой пододвинул монетку к себе.
– Опасаюсь я за тебя, братец. Как бы ты не выкинул какой-нибудь фортель.
Но Бьярни очень серьезно покачал головой:
– Нет, старший. Если мы решили играть честно, я не стану выбрасывать никаких фортелей. Мы всегда верили друг другу, и никогда не подводили. Поэтому мы и вместе. Да и отец учил никогда не подводить брата.
Магнус протянул руку над столом и с чувством похлопал Бьярни по плечу.
– Спасибо, младший. Я, прям, тобой горжусь. Честно-честно! Приятно сознавать, что у тебя есть брат, на которого можно положиться как на самого себя.
– Пожалуйста! – с ехидцей ответил Бьярни и победно ухмыльнулся.
– Ладно, – Магнус чуть подался вперед – энергично, с нетерпением. – Пойдем, помогу тебе вещички на «Карандаш» переправить. И стартуй – раньше начнем, быстрее отделаемся.
Эрлингмарки синхронно встали. На пороге Магнус поймал Бьярни за плечи и слегка сжал. Взглянул брату в глаза.
– Ну… Удачи нам.
Бьярни только глубоко вздохнул.
– Да, – вспомнил Магнус. – И вот еще что. Надо бы мертвых похоронить… Даже свайгов. По обычаю астронавтов. А то мы их в тамбур сволокли и все, будто испорченный груз. Не годится так.
С этим нельзя было не согласиться.
«Карандаш» ушел в пульсацию через четыре с половиной часа. На виду красного гиганта из системы Набла Квадрат осталась единственная пришлая извне песчинка – яхта «Ландграф». Одинокий космический странник.
Магнус так и не успел починить наведение икс-привода. Спустя еще шесть часов впритирку к «Ландграфу» вспухла внушительных размеров финишная сфера. Яхту-неудачницу разорвало нарушениями метрики за доли секунды. Магнус даже не успел понять, что умирает.
Когда выходящий из пульсации корабль – линейный рейдер азанни – возник в зоне финиша и пространство стало постепенно приходить в норму, о «Ландграфе» уже ничего не напоминало. Он целиком превратился в беспорядочное излучение.
Экипаж рейдера, среди которого, кстати говоря, не было ни одного азанни, прекрасно знал, что исправный привод самостоятельно никогда не наведется в область пространства, где сосредоточена хоть какая-нибудь масса. Даже такая в сравнении с рейдером незначительная, как человеческая яхта- сотник.
Рейдер пробыл в районе Набла Квадрат совсем недолго, после чего ушел в новую пульсацию.
