Меж двух огней

поздно их засекли, но когда начали стрельбу, вы оказались на уровне.

– Действительно, на уровне, – раздалось знакомое сопрано.

Обри, вздрогнув, вскочил на ноги. В открытом люке между их альфа-тренажером и бета-тренажером, с которого коммандер Кардонес управлял «каперами», стояла капитан Харрингтон. Она почесывала за ухом свернувшегося у нее на руках древесного кота, и Обри не имел ни малейшего представления, как давно она там стоит. Судя по выражению лица лейтенант-коммандера Хьюз, он был не единственным, кто хотел бы это узнать.

Все поднялись, приветствуя входящего в отсек капитана, но она покачала головой:

– Сидите, ребята. Вы это заслужили.

Довольные улыбки были ответом на ее слова, а она прошла к пульту управления Хьюз и набрала команду. На экране снова возник тот момент, когда внезапно появились ракетные платформы, и Хонор ткнула пальцем.

– Думаю, что Раф прижал вас этим ударом в первый гравитационный детектор, – заметила она.

– Так точно, мэм. И я так подумала, – согласилась Хьюз.

Леди Харрингтон усмехнулась.

– Ну что же, если уж он не смог вас достать, я надеюсь, что у негодяев, которые нападут на нас, тоже возникнут серьезные проблемы, а? Как вы думаете? – спросила капитан, и кот у нее на руках одобрительно замурлыкал.

– Он бы прикончил нас, если бы не Кэрол, – ответила Хьюз, но Уолкотт отрицательно покачала головой.

– Это не я, шкипер, – обратилась она к капитану.—Это все Вундерман. – Она качнула своей каштановой шевелюрой, показывая на Обри, и усмехнулась. – Я не знаю, что он сделал, но это действительно сработало!

– Я тоже заметила, – пробормотала леди Харрингтон и перевела взгляд на Обри.

Техник-электронщик почувствовал, что его лицо покрылось румянцем, но он вытянулся по стойке «смирно» и постарался достойно выдержать ее пристальный взгляд.

– И что же такое вы сделали? – спросила она с любопытством.

– Я… как бы сказать… я перестроил систему обмена информацией, мэм… я хотел сказать «миледи», – сказал Обри, краснея еще гуще из-за того, что пришлось поправиться в обращении.

Капитан покачала головой:

– Можно «мэм». И как вы ее перестроили?

– Э-э, ну, сам детектор еще работал, мэм. Оставалось только связать все. Но информация со всех систем проходила через триста шестьдесят первый узел. Это узел предварительной обработки входных данных для других систем, а взорвавшийся сектор работал на пересылку программ на другие терминалы. – Он проглотил комок в горле. – Так что я переключил основные компьютеры, перепрограммировал каналы связи данных и загрузил их через шестой радар.

– Так вот, оказывается, что произошло, – сказал лейтенант Янсен. – Вы знаете, что при этом отключили половину радаров активной защиты правого борта?

– Я… – Обри взглянул на оператора противоракет, затем снова сглотнул комок, придя в еще большее замешательство. – Я не подумал об этом, сэр. Я только… Ну, я мог думать только об одном, и потом…

– И потом не было времени на обсуждения, – закончила за него леди Харрингтон. – Хорошая работа, Вундерман. Просто отличная. Быстро придумал и проявил инициативу. – Она задумчиво посмотрела на Обри, и ее кот, повернув голову, тоже задержал взгляд зеленых глаз на технике-электронщике. – Я никогда раньше не видела, чтобы кто-нибудь применял такую уловку.

– Это потому, что прием не должен был сработать, – вставила Хьюз. Она нажала кнопку на своем терминале и с минуту изучала появившуюся информацию, затем присвистнула. – Пересечение каналов связи действительно происходит в триста шестьдесят первом узле, но я все равно не понимаю, как ему удалось добиться информационной совместимости. Ему пришлось переупрямить компьютер, отвечающий за проведение боя, и определить ему три независимых канала передачи сигналов…

Она недоверчиво покачала головой, и все устремили глаза на Обри, который готов был провалиться сквозь палубу. Но капитан снова улыбнулась и, приподняв бровь, спросила:

– А где вы взяли программное обеспечение для этого?

Обри неловко пожал плечами:

– Ну… я написал его по ходу дела… мэм, – признался он, а она засмеялась.

– Написали его по ходу дела? – Она снова посмотрела на Хьюз, и глаза ее заблестели. – У нас есть еще некоторые проблемы с орудийными расчетами, но, похоже, у вас здесь подобралась замечательная команда, мисс Хьюз. Я поздравляю вас всех.

Теперь Обри смог по-настоящему почувствовать удовлетворение, затопившее отсек компьютерного моделирования, а капитан посадила древесного кота на правое плечо и повернулась к выходу. Затем вдруг остановилась и оглянулась:

– Сегодня вечером я бы хотела снова посмотреть фрагменты записи вместе с вами и старпомом, мисс Хьюз. Не согласились бы вы с мисс Уолкотт поужинать с нами?

– Конечно, миледи.

– Хорошо. И, конечно, принесите отчет об импровизации Вундермана. Посмотрим, сможем ли мы немного доработать ее и держать про запас на случай, если она понадобится нам снова.

– Есть, мэм.

– Написал по ходу дела! – тихо повторила леди Харрингтон, улыбнулась Обри, потом покачала головой и направилась к выходу из отсека компьютерных тренажеров.

* * *

Хонор откинулась на спинку командирского кресла, а «Пилигрим» и остальные корабли конвоя, тормозя на четырех сотнях g , шли по гравитационному потоку MSY-002-91, собираясь совершить бета-переход, а затем вернуться в нормальное пространство. Такое ускорение уничтожило бы всю команду, если бы они шли на импеллерном двигателе, но даже самый слабый из гравитационных потоков гиперпространства невероятно более мощен, чем любой сделанный человеком двигатель, а возможности компенсатора, соответственно, больше. На самом деле даже не было жесткой необходимости снижать скорость. Скорость падала на девяносто процентов всякий раз, когда корабль спускался на очередной уровень гиперпространства, – что иногда использовалось как ловкий тактический маневр. Резкие переходы были тяжелым испытанием для людей и техники, и торговые шкиперы предпочитали более мягкий и безопасный режим и низкую скорость. Это не только позволяло команде избежать ужасных приступов тошноты, вызванных быстрым переходом, но и в ощутимой мере предохраняло от износа альфа-узлы корабля, что доставляло удовольствие бухгалтерам их компаний.

Конвой входил в систему Новый Берлин, столицу Андерманской империи, лежавшей на расстоянии примерно сорока девяти световых лет от Грегора. Сами по себе эсминцы сопровождения под флагом коммандера Элиот могли бы завершить путешествие за семь дней по всеобщему времени (или всего лишь за пять дней по собственному времяисчислению, учитывая эффект сжатия времени), но для этого им пришлось бы хорошенько подняться – до эта-полосы гиперпространства. Принимая во внимание почтенный возраст некоторых своих подопечных, Элиот держала конвой в более низком дельта-диапазоне, где максимум эффективной скорости лишь чуть-чуть превышал 912 с , так что путешествие объективно заняло почти двадцать дней, субъективно – семнадцать. Коммандер согласовала свое решение с Хонор, которая, знал об этом кто нет, на самом деле являлась старшим офицером конвоя, но капитан Харрингтон не собиралась вмешиваться в ее распоряжения. Если бы Элиот слишком увеличила скорость, это могло бы выглядеть подозрительно. А кроме того, у Хонор оказалось больше времени, чтобы погонять экипажи на компьютерных тренажерах – во время одного из таких занятий, например, Дженифер Хьюз и разбила Рафа наголову.

Она улыбнулась, вспомнив об этом, и посмотрела через капитанскую рубку на своего старпома. Тот, просмотрев информацию в планшете помощника, ставил подпись на сканирующей панели. Несмотря на весь свой тактический опыт, Раф излишне погорячился, когда понял, что перестали работать гравитационные детекторы, а «Гудрид» лишился дверей ракетного отсека. Правила компьютерного моделирования сражений запрещали ему использовать свою осведомленность относительно вооружения вспомогательных крейсеров