– Рой!
– Я отказываюсь, – скрестил руки на груди Михаил Павлович, следя за реакцией бандитов и опасаясь «пережать». – Инструмент в гараже. Кадка и стальной ящик с ценностями, зарытый под ней, перед вами.
– Ты мне в зубах принесешь! – угрожающе придвинулся к нему Жедь, но Аркадий знаком остановил его.
– Погоди, – охладил он пыл Витька, – успеется. Вдруг обманул, а? Смотри, – повернулся Лыков к Котеневу, – потом не обрадуешься! Пригляди за ним, Витя, а я сбегаю за лопатой.
Дождавшись, пока Аркадий выйдет из подвала, Михаил Павлович подошел к кадке и попытался сдвинуть ее.
– Чего стоишь, помоги, – прикрикнул он на Жедя. – Придержи сверху.
Поколебавшись, Витек подошел. Упершись руками в край кадки, кивнул:
– Давай.
Наклонившись, словно для того, чтобы ухватиться ближе к дну, Михаил Павлович быстро вытащил из прикрепленной к ноге кабуры браунинг, и, резко распрямившись, выстрелил Жедю в голову. Тот рухнул на кадку, пятная ее кровью.
Небрежно отпихнув тело, Котенев подобрал выпавший из руки убитого наган и забросил его в угол подвала. Прислушавшись, прокрался к двери и вытащил из нее ключ, встав сбоку от косяка.
Вскоре на лестнице раздались шаги Аркадия, звякнула задевшая об ступеньку лопата. Торопясь, Лыков быстро сбежал вниз и похолодел – из-за кадки виднелись ноги Жедя, а сбоку, направив на него пистолет, стоял Котенев.
– Брось парабеллум, – приказал он. – И подальше кинь.
Медленно, опасаясь получить пулю и лечь рядом с Витьком, Аркадий разжал пальцы. Парабеллум глухо стукнул об пол.
– Непослушный, – отметил Михаил Павлович, – ногой отбрось!
Лыков повиновался и отшвырнул ногой пистолет.
– Теперь рой! – приказал Котенев.
– Зачем? – прыгающими губами едва смог вымолвить Аркадий.
– Дружка зароешь. А потом получишь пулю в затылок и ляжешь с ним. Рой! Я тоже тороплюсь! Ну!
– Я же тебе жизнь обещал! – побледневший Аркадий заискивающе поглядел в глаза Михаилу Павловичу.
– Хорошо, – неожиданно согласился тот, – я зарою тебя живым. Согласен?
Закаменев лицом, Лыков воткнул штык лопаты в земляной пол. Или дрожали руки, или ослаб от нервного перенапряжения, но только и смог, что сковырнуть небольшой пласт слежавшейся земли.
– Потарапливайся! – прикрикнул Котенев.
Перехватив поудобнее лопату, Аркадий резко взмахнул ею, метя штыком в бок Михаила Павловича. Тот отпрыгнул и ловко выбил лопату из рук Аркадия. Не удержав равновесия, упал. Не давая противнику опомниться, Лыков прыгнул на него, навалился, пытаясь отобрать оружие.
Тяжело сопя, кусая друг друга, упираясь лбами и пихаясь коленями, они покатились по полу, обдирая спины о стойки с бутылками, кадки, разбивая банки с маринадами. Аркадию удалось добраться зубами до плеча Котенева, и он зацепился в него…
– О-у! – дико взвыл Михаил Павлович. От боли, что ли, вдруг появились силы. Он сумел выдернуть руку и, извернувшись, ударил Аркадия рукоятью браунинга по голове – раз, другой, третий… Наконец, почувствовал, как ослабла хватка противника, и увидел, что тот, хрипя и закатывая глаза, отвалился в сторону.
С трудом подтянув ноги, Михаил Павлович уперся ими в Лыкова отпихнул его. Потом поднялся и, придерживая рукой за стену подвала, поплелся к двери, ощупывая рану на прокушенном плече.
«Кусался, стервец», – почти беззлобно подумал он, оглянувшись на валявшегося без признаков жизни Аркадия. Плечо заметно припухло, кровоточило и нестерпимо болело. Заперев снаружи дверь подвала, Михаил Павлович поднялся наверх, отыскал домашнюю аптечку и залил рану йодом. Потом, морщась от боли, залепил ее бактерицидным пластырем. Прихватив чемодан и заветный «дипломат», побрел во двор. У дверей остановился и спрятал браунинг в кабуру на ноге.
С трудом дотащив поклажу до машины, открыл дверцу и увидел Луку, корчившегося в бесплодных попытках освободиться.
– Скорее! – просипел тот, – помоги!
Развязав стягивающий его запястье ремень, Котенев помог греку сесть за руль, бросил чемодан и «дипломат» на заднее сиденье. И в этот момент на дороге перед домом показались несколько машин.
– Милиция, – дрожащими, непослушными руками включая зажигание, безошибочно определил Александриди.
– Успеем? – оглянувшись на мчавшиеся к их участку милицейские машины, обеспокоенно спросил Михаил Павлович.
– Уйдем!
И туг грохнул выстрел. Пуля ударила в ствол дерева, стоявшего рядом с «Жигулями».
– Живой, подлец! – выругался Котенев. – Из отдушин бьет!
