Вахмистр сидел за столом, а в углу опять копошился полицейский, занимаясь граммофоном, установленным на тумбочке.
«Меломан! – разозлился Кривцов. – Или просто боится оставаться наедине с задержанным? Тогда совсем худо. Но делать нечего, проверим, что у Винера сильнее: жадность или страх?»
Конвоир подтолкнул фотографа к стулу посреди комнаты и привычно встал у косяка, прислонившись к нему спиной. Все, как вчера.
– У меня было время подумать, – глядя в пол, начал Владимир.
– Похвально, похвально, – осклабился Винер, показав золотые коронки на передних зубах. – Кстати, вы отлично говорите на немецком, Пигель.
– Я не Пигель, – поднял на него глаза Кривцов. – Мне есть, что сказать вам, господин вахмистр, но…
– В чем дело? – насторожился Винер. – Договаривайте, здесь все свои. Не стесняйтесь.
Заметив, что полицейский в углу отвернулся к граммофону, фотограф сделал пальцами условный знак контрабандистов, означавший «золото». Вахмистр откинулся на спинку кресла и прищурился:
– Впрочем, если ты хочешь поговорить наедине… Выйдите на минутку, – обратился он к подчиненным, – подождите в коридоре, но не уходите далеко, я позову.
Полицейские вышли. Кривцов вместе со стулом придвинулся ближе к столу. Оглянувшись на дверь, как бы желая убедиться, что их никто не может подслушать, он выхватил из жилетного кармашка пистолет и направил его на вахмистра.
Винер побледнел. На висках у него выступили мелкие бисеринки пота. Как зачарованный глядя на темную дырочку ствола, вахмистр потянулся к открытому ящику стола.
– Руки! – шепотом приказал Кривцов и Винер, словно обжегшись, отдернул руку от ящика.
– Чего тебе надо? – часто моргая, спросил он. – Ты же не выйдешь отсюда!
– Говори потише, – предупредил Владимир. – И не вздумай звать своих болванов, я успею продырявить тебя раньше, чем они примчатся. Где бланки пропусков?
Вахмистр молча показал на шкаф, нервно кривя губы под рыжими усами: надо же так вляпаться, да еще в собственном кабинете. Он уже решил: жизнь всегда дороже, а с подчиненных потом можно шкуру спустить за то, что не обыскали как следует этого Чавелку, или как его там?
– Положи руки на стол, – велел Кривцов. – Теперь медленно встань и подойди к шкафу. Учти, я попадаю в подброшенную крону!
– Да, да, – бочком идя к шкафу и не сводя глаз с оружия в руке фотографа, кивнул вахмистр. – Вот бланки.
– Садись, выписывай пропуска… Так, промакни чернила. Молодец! Вложи бланки в паспорта и медленно подай мне.
Взяв документы, Владимир сунул их в карман и поднялся:
– Выходи из-за стола!
– Зачем? – не двигаясь, спросил Винер. – Я сделал все, что вы хотели.
– Еще не все, – не опуская направленного на вахмистра оружия, Кривцов обошел стол и взял из ящика пистолет Винера. Одной рукой вытащив из него обойму, он положил ее в карман, потом схватил полицейского за ворот мундира:
– Поднимайся! Совершим маленький моцион.
Винер понуро поплелся к двери и неожиданно равнулся, собираясь закричать. Однако Кривцов был начеку – сжав шею вахмистра, он приставил пистолет к его виску:
– Убью, мерзавец! Только пикни!
– Понял, – трясущимися пальцами застегивая пуговицы, заверил Винер. – Я все понял.
Взяв его под руку так, чтобы не было видно упертого в бок вахмистра пистолета, Владимир повел полицейского к дверям, предупредив:
– Скажешь, что мы отойдем ненадолго, пусть ждут тебя в участке.
Улыбаясь и подталкивая стволом едва переставлявшего ноги заложника, Кривцов вывел его в коридор, где стояли толстяк и второй полицейский, ожидая разрешения начальника вернуться в кабинет.
– Я сейчас, подождите меня, – глухим голосом сообщил Винер удивленно вытаращившим глаза подчиненным и, увлекаемый фотографом, заторопился на улицу.
– Господин вахмистр! – окликнул его толстяк, видимо почуяв неладное.
– Потом, потом! – отмахнулся Винер, подав голос после жестокого тычка стволом в ребра. – Ждите!
На улице редкие прохожие оглядывались вслед странной паре, шагавшей под руку – незнакомый мужчина спешил вместе с известным всему местечку вахмистром, заставляя того чуть ли не вприпрыжку скакать рядом с собой.
– Куда мы бежим? – хватая ртом воздух, спросил Винер. – Я же без головного убора! На нас смотрят!
– Там фуражка не понадобится, – усмехнулся Владимир. – Я тоже без часов и галстука.
– Вы сумасшедший, – бубнил вахмистр. – Если попадется патруль, они нас остановят!
– Ничего, доберемся переулочками, – не сбавляя темпа, ответил Кривцов. – Шевели ногами!
Вскоре улички остались позади, дорога запетляла среди деревьев. Постепенно заросли становились все гуще, начался Черный лес, вплотную подступавший к городку. Но где искать Марту? Не будешь же бегать и аукать? И еще этот рыжий австрияк камнем виснет на руке, заплетаясь нога за ногу.
Вдруг ветви придорожного куста раздвинулись. Владимир увидел лошадь, запряженную в повозку. Рядом с ней стояла Марта.
– Сюда, – позвала она, – скорее!
– Куда вы хотите меня везти? – упираясь заупрямился вахмистр. – Будьте милосердны, Чавелка!
Неожиданно он вырвался и бросился в заросли, с шумом ломая ветви, стремясь скрыться среди зелени и потеряться в лесу. Владимир кинулся за ним, догнал и прыгнул на спину Винеру, сбив его с ног.
Вахмистр кусался и царапался, как разъяренная кошка, норовя схватить противника за горло или, изловчившись, пнуть коленом в промежность. Видимо, полицейский понял, что его не собираются убивать, и это придавало ему силы, а, может быть, совсем наоборот – он сопротивлялся, пытаясь сохранить жизнь во что бы то ни стало?
Наконец Кривцову удалось поймать руку Винера на болевой прием и завернуть ее за спину, уложив вахмистра лицом вниз.
– Оу-у! – завыл полицейский, молотя ногами по землек и выгибаясь всем телом, в надежде хоть немного ослабить боль.
– Тихо, тихо, – сев на него верхом и вытягивая из брюк Винера ремень, приговаривал фотограф. – Потерпите, господин вахмистр.
Связав начальнику полицейского участка руки, Кривцов сунул ему в рот большой пучок травы. Потом повел пленника в овраг.
Винер опять пытался упираться и мычал, бешено вращая глазами, но понукаемый пинками, вынуждено подчинился. Схватившись обеими руками за пояс его брюк, Владимир резким рывком разорвал их по шву на половинки. Брючины тут же съехали вниз, обнажив сиреневые шелковые кальсоны вахмистра. Еще одно усилие, и нижнее белье полицейского тоже с треском разорвано.
Вздрагивавший от страха, полуголый вахмистр дернулся, но запутавшись в штанинах, тут же упал на бок. Убедившись, что без посторонней помощи он вряд ли поднимется, Кривцов выбрался из оврага.
Увидев спешившего к ней Владимира, Марта хлестнула лошадь. На ходу вскочив в повозку, фотограф взял из ее рук вожжи и спросил:
– Вещи целы?
– Не беспокойтесь, все в сохранности, – разматывая укутавший ее голову крестьянский платок, ответила женщина. – Я боялась, что вам не удастся, или пойдете не в ту сторону.
– Кто устроил такой маскарад? —1 улыбнулся Владимир. – Из окна я сразу не признас вас в этаком наряде.
– Магда. Если бы не она… – Марта всхлипнула и закрыла лицо платком.
– Ну, полно, полно, – обнял ее одной рукой за вздрагивающие плечи Кривцов. – Хуже бывало! Кстати, наша добрейшая хозяйка не догадалась собрать провизии на дорогу? А то я голоден, как черт. В гостях у
