дети даже в шесть лет ещё путают некоторые звуки между собой. Как правило, более-менее чисто дети начинают говорить как раз лет в семь-восемь. Естественно, дети картавят путая совсем не звуки р и л или п и ф, это я просто так перевожу местную детскую речь на русский. А пока мне очень не хочется выходить из образа 'ребенок шестилетний обыкновенный'.
Начал разговор единственный маг, сидящий в кресле за столом (видимо, как раз ректор). Он, кстати, был единственный в парадной мантии мага:
- Если ты не против, мы зададим тебе несколько вопросов.
'Даже представиться забыли, или просто решили, что много чести для шестилетки'.
- Да, да, конечно.
- Как зовут твоих родителей?
- Мама и папа.
- А их имена и фамилии?
- Не помню, мои лодители умелли год назад.
'Делаю печальное лицо, почти плачу. А вот пусть вам будет стыдно за такие вопросы'.
- А с кем ты жил?
- C дядей...
- А как его зовут?
- Дядя, имени не поомнюю...
'Ну вот не надо закатывать глаза к потолку, не надо, мы только начали наш разговор'.
- Хорошо, где ты жил?
- В доме, голод не помню.
- Вы отследили, откуда он к нам прибыл? - обратился ректор к мужчине, одетому во все черное, причем его костюм был довольно похож на обычные черные деловые костюмы Земли (начальник безопасности, или что-то вроде того?).
Сначала я очень удивился, почему при мне такие вопросы обсуждают, потом понял: ректор задал этот вопрос ПО-ЭЛЬФИЙСКИ. Правильно, эльфийский дети даже с такими амулетами, как у меня, изучают лет в десять, не раньше.
- Только до леса около почтовой станции, дальше магические ищейки найти след не смогли, скорее всего, он в этот лес на чем-то прилетел, - ответ тоже на эльфийском.
- Ясно... а кто тебя учил магии?
- Дядя нанял мага.
- И ты помнишь, как называли этого мага? - без всякой надежды спросил ректор.
- Конечно!
- Как? - ректор аж резко вперед подался после моих слов.
- Господин Маг!
'Ого, однако, какая же красочная конструкция на эльфийском у ректора получилась, я больше половины слов даже не знаю'.
- Это возможно? Выучить пятилетнего ребенка контролю силы? - спросил ректор на эльфийском у учителя, который привел меня (видимо, он специалист по обучению совсем юных магов, отметил я).
- Конечно, можно! Если сильно захотеть, но просто этого обычно никто не делает.
'Большое спасибо за подтверждение моей легенды, теперь все будут думать, что перед ними самый обычный пятилетний ребенок'.
- Сможешь прочитать его мысли и получить образ города? - спросил ректор у четвертого мага. Этот маг, в противовес безопаснику, был одет неформально и во все светлое (белая рубашка с коротким рукавом и белые брюки). Ага, запомним, это менталист, т. е. специалист по ментальной магии. Вот уж действительно, ректор собрал целую команду по избавлению от 'детского сада'.
- Нет, у него абсолютная защита от ментальной магии.
'Спасибо драконам за счастливое детство и иммунитет к ментальной магии'.
На самом деле, полный иммунитет к ментальной магии бывает не только у драконов, но и у обычных людей (примерно, у одного-двух из сотни, у эльфов и гномов чаще), так как ментальная магия, как и гипноз, действует далеко не на всех. Также есть люди с частичным иммунитетом к ментальной магии (например, прочитать мысли можно, но вот заставить что-то сделать - нет).
- Может он врет? Давайте воспользуемся амулетами правды? - предложил безопасник.
- А толку? Мы все равно не можем заставить говорить ученика, который заплатил за анонимность обучения, если он сам этого не захочет. По большому счету, даже наши вопросы о родителях - это явное нарушение закона Тританоотов.
'Большое спасибо, что вы придумали очень удобные для меня законы!'
- А почему тебя дядя отправил именно к нам? Он что-то говорил?
- Ага, он - наемник и собилался в Дасию служит и сказал, что меня не сможет взять с собой. Но сказал он, лас я взлослый, он отдает мне мое наследство, оставшееся от лодителей, - я кивнул на керт.
Все маги печально переглянулись между собой, скорее всего, в то, что дядя - наемник, они не поверили, но вот в само наследство вполне. Дело в том, что опекун может тратить деньги опекаемого только на него самого, иначе в четырнадцать лет тот может спросить с него свое наследство. А тут такой замечательный шанс сбагрить чужого ребенка магам на восемь лет, раз все равно его деньгами воспользоваться нельзя. А вот что будут маги делать с таким 'подарочком', этого 'дядю', конечно, не волнует
- Ну и какие будут предложения?
- Возьмем его - к нам тут же начнут толпами слать шестилетних, мало что ли бывает чужих детей в семье, - высказался безопасник.
- Ерунда, изменим закон и пропишем четко минимальный возраст в одиннадцать лет, - высказался менталист.
- Так может, изменим закон вчерашним числом? Тогда мальчишку не примем по законным основаниям, - высказался 'учитель'.
'Вы чего тут, блин, придумали? Я так не играю!'
- А мальчишку мы куда денем, на улицу? Да и такие законы принимаются на собрании представителей всех Тританоотов мира, - вмешался ректор.
'Уффф, а то я уже испугался'.
Тут опять высказался менталист:
- А давайте его возьмем. С его знаниями он первую же сессию провалит с треском и вылетит отсюда моментально. Мы заработаем пару монет, и закон формально будет выполнен. Потом пристроим его куда- нибудь пажом или оруженосцем.
- А кто ему штанишки одевать будет? У нас, что по штату няньки предусмотрены? Он же ещё младенец.
Последнюю фразу безопасник произнес на общечеловеческом, и я за неё ухватился:
- Холосое плозвище.
- Чего?
- Говолю, холосое плозвище - Младенец.
- Ты хочешь носить прозвище Тирин Младенец? Ты понимаешь, что обычно маги выбирают себе куда более звучные прозвища? Ты уверен?
- Хотю это.
'Уверен я, уверен. Магов в этом мире много, а вот маг, поступивший в Тританоот в пять лет, один. И окончу я его, я уверен, в возрасте, когда обычные ученики только будут собираться поступать в него. Так что Тирин-Младенец будет моим фирменным знаком, куда там всяким банальным Молниям'.
- Ну, как хочешь... знаете, я тоже голосую за то чтобы его принять, хотя бы повеселимся. А няньки... ну а старшекурсницы-целительницы нам на что? Пусть поработают в качестве практики.
'Нда, представляю море радости у этих целительниц, главное чтобы они мне от счастья яду в еду не положили'.
