приветствовал родные места заливистым лаем.
– Спасибо за помощь, – вежливо, но сдержанно сказала Энн, поворачиваясь к Ричарду, который тоже вышел из машины. Может быть, ей следует пригласить его выпить чаю? Но, кажется, у нее на это просто не хватит сил. Она протянула руку.
– Очень рад был оказаться вам полезным, – ответил он, осторожно сжимая ее ладонь. Его рука была теплой, и это тепло, перелившись в Энн, неожиданно принесло ей умиротворение. Все ее страхи развеялись. Она посмотрела в лицо этому человеку, который появился так неожиданно, словно добрый волшебник. И впервые увидела, что волосы у него почти черные, а глаза – светло-синие, явный признак ирландского происхождения. Эти глаза смотрели на нее пристально, словно пытались передать ей какую-то важную мысль.
– До свидания, – проговорила Энн, мягко отнимая руку, повернулась и поспешила к подъезду.
Глостер уже скреб лапой входную дверь. Не оглядываясь, Энн вошла в фойе и выслушала радостные восклицания миссис Хьюстон. Ей хотелось обернуться и бросить взгляд в окно на тротуар – уехал ли Ричард Хоуп, но она почему-то не сделала этого. Только у себя в квартире она прошла в кухню и осторожно, из-за шторы, бросила взгляд вниз. И увидела, как темно-синий «форд» плавно отъехал от ее подъезда.
Энн насыпала Глостеру корм и села, чтобы смотреть, как он с аппетитом его поглощает. Потом медленно прошла в ванную, налила воды и легла, чтобы в жемчужной пене растворить пережитый ужас. Через некоторое время она начала думать – а не слишком ли холодна она была с этим молодым человеком?..
Ричард подождал, пока Энн войдет в подъезд, и тронул свой автомобиль. Казалось, ему снится сон. Случилось невероятное – ему удалось не только познакомиться с девушкой из парка, но и оказать ей услугу. То, на что не решался он сам, сделал за него случай. Было ли это добрым знамением?
Правда, он не мог не признать, что не произвел на нее особого впечатления. Она явно торопилась отделаться от него. Впрочем, она просто несказанно обрадовалась тому, что ее собака нашлась, и была поглощена этим переживанием.
Сам Ричард в детстве мечтал о собаке, но родители ее так и не купили: в доме были старинные турецкие ковры, дорогая обивка мебели, а собака в доме – это и шерсть, и грязь. Сейчас он с удовольствием завел бы собаку, но ей придется весь день томиться одной дома, пока он на работе. Ему представлялось это нечестным по отношению к животному.
Он бросил взгляд на часы и увидел, что уже пять. Энн Салливан, наверное, села пить чай. Он несколько раз произнес вслух это имя – от него веяло стариной и добропорядочностью. Или такое впечатление производила сама девушка? Странно, эти качества должны были охладить его, но он лишь снова уверился, что находит ее необычайно притягательной.
Ричард затормозил у кафе. Что же, и он выпьет чаю – пусть и не в компании Энн Салливан. В это время он должен бы сидеть в гостях, потягивать неизбежный коктейль и наблюдать, как Сара томно покачивается в объятиях кого-нибудь из гостей мужского пола. Она любила танцевать, а Ричард нет. И когда он увидел на улице смертельно побледневшую Энн, схватившуюся за ограду, все прочее отодвинулось для него даже не на второй план, а вообще кануло в небытие.
Сев за столик и заказав крепкого чаю с булочкой, Ричард позвонил Саре, к которой обещал заехать еще в час дня, чтобы вместе выбрать подарок. Сара была его последней подругой, высокой блондинкой с отличной фигурой и ослепительным цветом лица.
Она сняла трубку, и Ричард услышал ее раздраженный голос:
– Ну и куда ты запропастился, Рик, я вся как на иголках, с тобой невозможно ни о чем договариваться…
– Прости, Сара, но возникли непредвиденные обстоятельства. Потребовалась моя срочная помощь. – Ричард, как у него с детства вошло в привычку при общении с женщинами, начинал оправдываться, отчаянно презирая себя за это. Но трудно объяснить одной девушке, что отменяешь назначенную с ней встречу ради того, чтобы помочь другой.
– Послушай, Рик, что за лепет? Ты что, все еще прохлаждаешься в своем дурацком агентстве? – фыркнула она. – Да ради Бога, можешь не спешить, я и без тебя найду, с кем пойти к Грегсонам.
Ричард встречался с Сарой уже полгода, и одно время ему даже показалось, что из этого может выйти что-то серьезное. Уверенная в себе, напористая Сара в чем-то его очень дополняла. Но за последнее время эта неуемная энергия Сары начала его понемногу угнетать. Привычка Ричарда вечерами сидеть дома в халате вызывала в Саре раздражение.
– Можно подумать, мы с тобой уже тридцать лет женаты! – восклицала она. – Тебя вытащишь из квартиры только бульдозером.
Он все больше ощущал, как она берет на себя организацию его жизни, ожидая полного повиновения. Его отношение к Саре постепенно начало меняться, делалось более прохладным, несмотря на то что в постели она была пылкой и неутомимой. Но первый он никогда не посмел бы порвать с ней.
Его отношения с женщинами до сих пор развивались по накатанной схеме: он разочаровывал их своей уступчивостью и мягкостью и они начинали лепить из него мужчину по собственному вкусу. И его охватывало знакомое с детства чувство, что он, такой, какой есть, никому не интересен…
– Рик, ты слышишь меня? – В голосе Сары звучал праведный гнев. – Или ты сию секунду приедешь, или между нами все кончено.
И, не дав ему возможности ответить, она бросила трубку. Сара часто вспыхивала, но так же быстро отходила, и сейчас ее категоричность удивила Ричарда. Может быть, он наскучил ей и она давно искала предлог расстаться?
Ричард поймал себя на том, что вздыхает с облегчением. Конечно, он позвонит ей, извинится… Он вспомнил вчерашний разговор с племянником своей клиентки, Чарли. Буквально с первой же сказанной молодым человеком фразы Ричарда поразило сходство между ними. Едва Ричард упомянул имя его тети, как у племянника нервно забегали глаза.
– Ваша тетя ни в коем случае не желает никому неприятностей, никого не обвиняет. Но она в растерянности. Она пришла ко мне от отчаяния, – говорил Ричард, стараясь смягчить факт обращения миссис Брукнелл в детективное агентство для разрешения семейной проблемы. – Кольцо, насколько я понимаю, дорого ей как старинная семейная реликвия, как память о дорогих людях.
– Кольцо на самом деле принадлежит мне, – пробормотал Чарли, заливаясь краской. – Я имею полное право им распоряжаться.
– Разумеется. Но вы могли бы открыто сказать тете, зачем берете его.
– В том-то и дело, что не мог! – воскликнул Чарли. – Вы не поймете. Да и кто поймет? Мужчине тридцать лет, а он боится своей тети, словно восьмилетний несмышленыш. – Тут его словно прорвало. – Тетя любит меня, да и я люблю ее, по-своему. Но она возненавидела Дорис с первой секунды, и я ничего не мог с этим поделать. Дорис – порядочная девушка. Я подарил ей кольцо и сразу не сказал, что взял его тайком. Но когда она узнала, то потребовала, чтобы я положил его на место.
Тетя спрашивала, не видел ли я кольцо, а я все отрицал, как напуганный малыш. Представлял, что она снова закричит: «Эта вульгарная особа, это ничтожество!» Но я все равно женюсь на Дорис.
Ричард тяжело вздохнул.
– Я вас отлично понимаю… Но, видите ли, ваш образ действий напоминает поведение подростка, не научившегося отстаивать право на независимость. Поэтому ваша тетя и реагирует соответственно.
– Я думаю, мне ничего не остается, как поставить ее перед фактом. Скажу ей, что Дорис моя невеста. Мы регистрируемся через неделю. Я боюсь, что тетя не захочет присутствовать на венчании.
– Миссис Брукнелл действительно обижена на вас, – сказал Ричард. – То, какую вы девушку выбрали, – это дело только ваше. Но вы взяли кольцо тайком, и это следует исправить. Я уверен, вам стоит вернуть кольцо. Попробуйте вести себя с тетей как взрослый человек, спокойный и рассудительный. Скажите примерно следующее: «Да, я взял кольцо, чтобы обручиться с Дорис, считая, что имею на это право. Но сейчас я его возвращаю». Скажите, что на этом настаивает сама Дорис. Сердце вашей тети может смягчиться, если она узнает, что Дорис захотела вернуть кольцо.
Чарли смял в руке пустую сигаретную коробку.
– Легко вам говорить. Разговаривая с тетей, я превращаюсь в запуганного мальчишку.
Мне прекрасно знакомо это состояние, подумал Ричард и вслух сказал:
– Предложите, чтобы кольцо хранилось у тети, а вам зато достанется Дорис. Возможно, миссис Брукнелл
