больные начнут пенисы медсестрам всовывать, кто тогда больных лечить будет? То, что ты сделал, называется изнасилование.
(Запомни это слово, дружок. Всунуть свой пенис кому-нибудь, причем все равно куда, называется «изнасилование». Это – тяжкое преступление. За него сажают в тюрьму на много лет.)
– Я тебя посажу в тюрьму, – говорит начальник милиции.
Начальник милиции отвернулся к сейфу и стал доставать бумагу, чтобы писать милицейский протокол о несовершеннолетнем преступнике.
А мальчик подскочил и как ему всунет! Начальник милиции как закричит:
– Да что же это такое! Уже даже дети всовывают, прямо во время исполнения служебных обязанностей!
Только гуманизм помешал начальнику милиции застрелить преступного мальчика из пистолета, тем более что мальчик успел убежать, пользуясь его добротой.
А мальчик прибежал домой. Но ключей-то от двери у него не было. Он примерился к замочной скважине – и как всунет! Дверь как затрещит! И рухнула.
Но пенис застрял в замочной скважине, и когда мама с папой пришли с работы, им пришлось вызывать слесаря. Слесарь распилил дверь и поставил на место.
– Я бы таким мальчикам просто пенисы отпиливал, – сказал слесарь. – От них одно разорение в домашнем хозяйстве.
За такое ужасное поведение родители выгнали плохого мальчика из дому. Их можно понять: кто его знает, что он еще удумает своим пенисом наделать и куда его всунуть?
Перед уходом мальчик всунул пенис на прощание в электрическую розетку, и во всем доме перегорел свет. А он убежал на улицу.
Улица, дружок, она до добра не доводит. Мальчик походил-походил, и голод плюс моральная неустойчивость пригнали его к воровской шайке. От всовывания пениса до преступления – всегда один шаг.
И стал нехороший мальчик несовершеннолетним преступником. Он всовывал свой пенис в замочные скважины и высаживал двери, а взрослые преступники обкрадывали квартиру. А потом они пили вино и водку на «малинах».
(«Малина», мой маленький друг – это не только ягода. Еще так называется воровской притон. Так что если на улице взрослый дядя заговорит с тобой про «малину» – сразу убегай и зови милиционера.)
Но после того, как воры заставили мальчика взломать своим пенисом, все-таки детским, броневой сейф, ему пришлось долго лечиться. А вылечившись, он убежал от них..
Он бежал, бежал, и вообще убежал из города. И прибежал в деревню. Там его пожалел добрый крестьянин и приютил.
Когда семья честного колхозного крестьянина заснула, мальчик подкрался к своему благодетелю, откинул одеяло и как ему всунет! Крестьянин закричал, жена стала над ним хлопотать, а он подкрался в этой суете к жене сзади – и как ей всунет! Она как закричит! По всей деревне собаки залаяли!…
Но поскольку рабочие руки в деревне всегда нужны, председатель колхоза на общем собрании решил мальчика оставить.
– Пусть его исправит труд, – решили колхозники.
И мальчика отправили работать на скотный двор. Там он должен был выбирать навоз в коровнике.
(«Навоз», дружок – это то, что дает корова после молока. И хотя он не очень хорошо пахнет, из него делают полезные удобрения, чтобы урожай на полях был выше. А в некоторых областях из навоза делают кирпичи, перемешивая его с резаной соломой. Из этих кирпичей крестьяне строят дома.)
Навоз вилами чистить – это тебе не пенис в розетку совать. Мальчик понял, что закон жизни – это труд. И почувствовал, что начинает вставать на путь исправления.
Но выспавшись и отдохнув, он увидел на утренней зорьке быка на лугу. И почувствовал, что порочная привычка берет над ним верх.
Он подкрался сзади к быку и как ему всунет! Бык как заревет! И умер от разрыва сердца.
Ну представьте себе: мирное утро, голубое небо, зеленая травка, чудная природа – и вдруг тебе сзади как всунут! Тут у кого хочешь будет разрыв сердца.
Быка тоже понять можно. Всю свою трудовую жизнь он всовывал всему коровьему стаду – в этом и заключался его честный бычий труд. И тут, вдруг, ни с того ни с сего, шарах, бах! Потрясение, стресс, разрыв сердца.
(Когда ты станешь взрослым, дружок, никогда не всовывай женщинам неожиданно. Поставь себя на их место. Занимаешься ты мирно своими делами, мысли в голове хорошие, дело спорится, душа поет – и вдруг тебе как всунут! Это нехорошо.)
Быка похоронили, в смысле сначала съели, а кости зарыли под музыку. А бык – животное дорогое, и купить нового производителя не так просто.
Хотели заставить мальчика самого теперь покрывать коровье поголовье, но побоялись, что произойдет падеж крупного рогатого скота, и выгнали негодяя вон.
…С тех пор прошло довольно много лет. О нехорошем мальчике не было ни слуху ни духу. И вдруг лживые буржуазные газеты сообщили о следующей сенсации:
В Испании проходил бой быков. Это спорт негуманный и неэстетичный. В быка на арене тычут палки и стрелки, а потом закалывают шпагой. Бык защищается рогами, но шансов против толпы вооруженных убийц у него нет. Хотя иногда он кое-кого на рожищи поддевает. И поделом.
И вот такой бык – матадора тырк! А матадор его шпагой – тюк! А бык его рогом – н-на!
Стадион ревет, на арену подушки и бутылки летят, камарилья с куадрильей плащами и пиками машут – а бык матадора развинчивает на составные части и землю роет.
И вдруг один перескакивает через барьер на арену, подбегает сзади к быку – и как ему всунет! Взревел бык, брык – и четырьмя копытами кверху!
Но в Испании по ритуалу категорически запрещено всовывать быкам во время корриды. А народ испанцы горячий. Они, может, за то и платили, чтоб полюбоваться, как бык матадора разделает. Повалила толпа и буквально растерзала негодяя на части.
Конечно, лживой буржуазной прессе, падкой до нездоровых сенсаций, верить невозможно. Но факт, что о негодяе больше никто ничего не слышал.
Что? Ай! А-А-А-А-А-А-А-А-А-АШ!!!!!!!!!!!!!!!!!
