мяса для превращения пищи в дерьмо – мы важные, ценные, могущественные – люди, работники, хозяева жизни! Конечно, мы стали работать с ними – еще бы нет.
Мы видели их лесть и нехитрый расчет – и все равно пыжились и с удовольствием гордились собой: своим умом, памятью, расчетливостью, проницательностью и воображением.
Все правильно: в тоталитарном государстве только тайная полиция имеет средства и возможности произвести переворот.
Но это тонкий, тонкий вопрос – на кого же в конечном итоге мы работаем.
Нас-то на нитке держит закукленная структура, по идее, внутри КГБ: кто нас создал – тот и отрыл, кто отрыл – тот и использует; кто использует – тот и зароет. Это с одной стороны.
С другой стороны – это реформаторы, желающие блага стране и власти себе. Ан знаем мы эти революции, кушающие своих устроителей на завтрак и детей на обед.
С третьей стороны, Запад, США, спят и видят, как бы вся эта Империя рассыпалась и провалилась. А что невозможного – ломя деньгой и покупая все и всех подряд, выйти на группу – и грохнуть крепость изнутри? Кому это выгодно? Элементарно. Модель отработана – хоть немцы и большевики в 17 году.
С четвертой стороны, народишко притомился, придавлен до крайности, ни рыкнуть ни пикнуть, как клетки-ячейки в сотах. Ну-ну. Цель американского конгресса – благо советского народа. Тоже мило.
А когда складываются четыре стенки, получается ящик. Что говорит стенка стенке? «Встретимся на углу».
А только с пятой стороны – вот вам крышка сверху: хрен мы им сделаем именно то, чего они хотят. Мы не пролетарии, и цепей нам не терять – нам их носить не на чем. Так что еще кто на кого работает. Побачимо.
И уходя, мы хлопаем дверью так, что у всех надолго заложит уши.
Но есть еще одно, еще одно. Мы ведь сами себе аналитический отдел. Рабочий день у нас не нормированный, уж куда как. Мы считаем, обкатываем и прокачиваем все варианты, все узлы, все повороты. А для того, чтобы все учесть, надо все понять. Так что, кроме прочего, —
А если уж ты начал действительно думать и понимать, то неизбежно происходит вот какая штука. Над чем бы ты ни задумался, над какой бы малостью – в конечном итоге ты обязательно придешь к тому, как же вообще устроено все на свете. Вот такой побочный продукт нашей деятельности.
Но это он им – побочный, а нам – ого! И за все за то, ребята, что мы вам натворили и что вы сейчас расхлебываете, мы – как бы бесплатную премию от магазина за покупку (ха-ха!) – кидаем вам это знание.
Проверено – мины есть. Кантовать!
Нам это стоило жизни.
Без него – нет смысла ни в нашей жизни, ни в этой книге.
Что вы с ним будете делать? А я почем знаю. Крутитесь сами.
Примечания
1
История прямого эфира чудесна и чревата. Как когда в 65-м году, комментируя футбольный матч СССР – Португалия, несравненный Вадим Синявский в раже заорал: «Го-ол!!! Хуй!!! Штанга!!!». Или в 67-м на закрытии фестиваля песни в Сочи пьяный по обыкновению Соловьев-Седой произнес сюрреалистическую речь, в долгий засос перецеловал и общупал всех финалисток, силком отобрал у растерянно сопротивляющегося Юрия Силантьева дирижерскую палочку и, маша ею мимо музыки, в конце концов свалился в оркестровую яму, к восторгу и экстазу зала и всей страны, пока не дали заставку.
Вот поэтому в сталинское время гарантированного порядка в радиостудии Шаболовки, ведущей передачу в эфир, всегда находился вооруженный сотрудник госбезопасности. И даже когда Левитан читал сводку Совинформбюро, в углу сидел особист с обнаженным стволом, направленным ему в живот. Мало ли что.
2
Степной козел.
3
Статистика самоубийств в Советской Армии не была засекречена, но п росто запрещена: не существовала.
4
«С четвертой главы романа обнаруживается явная параллель с конструкцией Моста короля Людовика Святого« Торнтона Уайлдера. Ряд разных судеб ничем не связанных между собой людей объединяется общим и совместным, заведомо случайным и трагическим итогом. В чем смысл, где логика, как угадать Божественное провидение? Вслед за простодушным монахом Юнипером тщится автор разрешить вечную задачу.
Разница в том, что опыт как бы продолжен: представьте себе, что путники, свалившись с мостом в пропасть, не погибли, а, скажем, переломали позвоночник и доживают свой век, не вставая с коек, в одной палате, допустим, монастырской больницы, и проводя время в разговорах и воспоминаниях. Ремейк? Постлитература?»
5
При аналогичном вскоре – 6 баллов – землетрясении в Сан-Франциско осел один пролет моста, разошлось полотно нескольких дорог и обвалился пяток карнизов. Погибло трое: один под сорвавшейся вывеской и двое опрокинулись в машине. Жертвы и разрушения несоизмеримы: руины Спитака погребли шестьдесят тысяч человек.
Причина катастрофы – безмерное воровство строительных подрядчиков. «Экономичные» проекты не отвечали сейсмоопасности зоны, но и их требования не соблюдали. В бетон не клали цемента, редкая арматура еле прихватывалась сварщиками. Песочные пятиэтажные коробочки не выдерживали любого толчка.
Приемные комиссии брали взятки у воров и убийц.
Эти умышленные преступления, повлекшие за собой массовую гибель людей и полностью подпадающие под статьи Уголовного кодекса, не были наказаны никак и даже официально не названы. Убийцы и воры считают себя патриотами Армении и оплакивают ее страдания.
6
Андре Моррель (1759—1821) – французский психиатр, в 1792—1814 годах главный врач Шарантонской клиники, автор ряда трудов. Русский перевод – монография «Видоизменения уровней связей личности». СПб, 1897, т.т. 1—2.
7
УСС – Управление Стратегических Служб, политическая стратегическая разведка, в 1948 г. преобразована в ЦРУ.
8
На фотопленке нечетко, даже при большом увеличении, текст трех страниц смазан – дефект любительской проявки. И по закону подлости, разумеется, на самом интересном месте.
По поводу этой накладки Жора докладывает анекдот:
– Война, госпиталь, раненный в промежность матрос после операции отходит от наркоза, ну, и с
