Отец наших отцов

Этот метод должен был заставить галаго эволюционировать. Только самые сообразительные были способны спуститься вниз, поговорить с механическим распределителем благ и получить дары. Профессор Аджемьян хотел, чтобы естественный отбор благоприятствовал не сильным и агрессивным, а способным к языку. Мозг их, таким образом, формировался по-другому.

Неудивительно, что животные встретили маленькую экспедицию градом плодов. Галаго уже были достаточно развитыми, чтобы выработать эффективную стратегию на случай вторжения непрошеных гостей.

– Профессор Аджемьян устроил в этом колодце «машину, способствующую скорейшей эволюции», – заключила Лукреция.

– «В начале было Слово», – воспроизвел Исидор первую фразу Библии. – Эта машина обучает животных слову.

Механизм напоминал тот, что журналисты видели у доктора Ван Лизбет. Следовательно, либо палеонтолог его позаимствовал, либо специалистка по пересадке органов была его сообщницей. В любом случае Соланж Ван Лизбет не могла не знать о наличии в джунглях машины, эскизы для которой делала она сама.

Анж Ринзули подтвердил это. Когда Софи Элюан перестала финансировать работы профессора Аджемьяна, этим занялась доктор Ван Лизбет.

– А какой смысл клинике по пересадке органов субсидировать исследования происхождения человека? – спросила Лукреция.

Галаго сновали вверх-вниз по лиане, словно по вертикальной автостраде. Внизу вожак встал перед машиной и складывал логические фразы на клавишах, словно желая продемонстрировать людям свое умение разговаривать с механическим богом:

«Обезьяна хочет еда», «Солнце блестит небо», «Банан есть вкусно».

Исследователи осветили оставшуюся часть пещеры. Это было помещение с круглым сводом, образовавшееся, видимо, вследствие накапливания дождевой воды. В геологии это называется карстом. Стены были гладкими, потолок на высоте приблизительно пяти метров, вход, через который они проникли в пещеру, был шириной около полутора метров.

Справа, на высоте трех метров по стене сочилась вода. Слева в углублении они заметили ящик. Они схватили и открыли его. В нем находилось письмо и другой ящичек, поменьше.

Они начали читать письмо и пережили самое сильное потрясение в своей жизни.

31. РАЗЛОМ

Катаклизм.

Неожиданно в земле образуется глубокая трещина.

В одну секунду стая исчезает под пришедшей в движение скалой.

Их словно втягивает туда. Словно кто-то зевнул и проглотил мушку.

Стая пожрана планетой-матерью, как будто наказана за ее несправедливое убийство.

ОН отступает, отступает, отступает. Там, где был лес, полный различных обитателей, отныне высится гладкая крутая скала двадцати метров высотой.

У него появляется странное чувство, что гнев его уже бессмыслен, так как мщение свершилось. И что теперь? ОН стоит неподвижно.

Снова бессознательно отступает. А бездна все ширится. Земля продолжает разверзать свой зев. ОН бежит. Вокруг все рушится. Пылает огонь, подступает жар, летит пепел. Животные спасаются от апокалипсиса. Газель мчится рядом со львом, змея – с мышами. Бедствие уничтожило вековые страхи.

Поток красно-оранжевой лавы покрывает склон и гонится за ним. ОН бежит. Лава догоняет, кипящая и ненасытная, словно гиены, когда-то преследовавшие его. Но на этот раз враг состоит из расплавленного минерала, и бороться с ним невозможно.

ОН перепрыгивает через расщелину, которая задерживает продвижение потока. ОН прыгает с ветки на ветку, но даже деревья гнутся под напором раскаленной лавы. ОН падает, катится в яму и попадает в нору.

Тут глубоко.

Влажный песок смягчает падение. Но лава и здесь настигает его, начинает литься через отверстие сверху.

ОН прижимается к стене. Это конец. Вдруг лава прекращает наступление. Она нашла другой путь.

ОН спасен.

ОН ждет.

Никто больше не нападает на него.

Обессиленный, ОН засыпает. Утром ОН осматривает свое убежище и обнаруживает, что это тюрьма. ОН в застенке, состоящем из твердых и гладких камней. Не за что уцепиться, чтобы выбраться. ОН убежал от кипящей лавы, чтобы умереть от жажды и голода.

Ну и пусть. Без нее жизнь все равно не имеет смысла.

ОН ждет смерти, но та не торопится. И тогда ОН решает попытаться выжить.

ОН садится и смотрит сквозь отверстие вверху на кусочек неба. Умоляет облака подсказать, как вылезти отсюда, как не погибнуть от голода в этой темнице.

И тогда что-то падает с неба.

32. ПИСЬМО ПРОФЕССОРА АДЖЕМЬЯНА

– Итак, вам это удалось. Вы здесь. Спасибо, что пришли. Спасибо, что читаете мои строки. Теперь приготовьтесь удивиться.

Вся сцена напоминала картину на библейский сюжет. Исидор Катценберг держал в руках письмо. Лукреция светила ему. Анж Ринзули пытался читать через его плечо.

Исидор Катценберг неторопливо разбирал написанное.

– Я, профессор Пьер Аджемьян, находящийся в этот чудесный майский день в ясном уме и твердой памяти, много размышлял о происхождении человека. Кстати, мне всегда казалось, что считать предком обезьяну – тупиковое направление. Нет никакой причины, которая вдруг заставила бы ее превратиться в человека.

В этой головоломке не хватало одного кусочка. Я искал его всю жизнь и нашел здесь.

33. ЭТО

Животное, свалившееся с небес, к счастью, съедобно.

Спасшиеся от землетрясения смотрят друг на друга, принюхиваются. Оба решают, что другой пахнет мясом.

Голод заставляет их нервничать.

Отбросив сомнения, ОН бросается на противника, ощерив зубы и сжав кулаки. Тот принимает вызов и наносит ему удар в живот. Поединок идет не на жизнь, а на смерть. Они прерываются, только чтобы перевести дыхание.

Их силы примерно равны, и дуэль становится еще более захватывающей. Они сражаются два дня подряд.

На третий день усталость и голод вынуждают противников разойтись. Они не спят. Каждый знает, что малейшее проявление слабости будет использовано врагом.

34. ДРУГОЕ ЖИВОТНОЕ

– Здесь, в этой пещере, напоминающей по форме котелок, произошло одно событие. Я попытался восстановить прошлое, изучая древние следы. Событие, о котором я говорю, и я абсолютно в этом уверен, было актом любви. Здесь примат совокупился с животным другого вида. Вот моя истина: от этого противоестественного акта родилось новое существо, гибрид, человек.

Что же это было за животное? Какое-то время я считал, что это был союз примата и гиены. Это объяснило бы нашу якобы уникальную способность смеяться. «Смех – свойство человека», – сказал философ Анри Бергсон. Он забыл о гиене.

Потом я думал о союзе примата и льва. Это объяснило бы мини-гриву на макушке нашего черепа.

35. ЭТО СУЩЕСТВО