Прошло три дня. Ни один из котонских кораблей, так похожих на акул, не бросился за ними в погоню.
Вероятно, опасность миновала. Возможно, Зигри Хайнга предпочел радоваться тому, что браслеты наконец оказались у него в руках, и не мстить оскорбившим его землянам.
Блэкторн очнулся лишь на четвертый день.
– Фэй, – еле слышно позвал он.
– Да, Пэдди, любимый.
– Где мы?
– Надеюсь, в безопасности.
– Энергии так и нет?
– Нет. Но я поняла, что случилось, и мы легко все починим, как только ты поправишься. Я попыталась разобрать электрическую шину. Она перегорела из-за короткого замыкания и сбила всю систему питания.
Мгновение Пэдди лежал неподвижно. Затем его лицо вдруг передернулось, а рот скривился в ужасной гримасе. Он пробормотал, как будто сам себе:
– Как бы там ни было, Сын сам предуготовил катастрофу для своего народа. Он предатель, это его вина, я тут ни при чем…
Фэй беспокойно склонилась над Пэдди.
– О чем ты, Пэдди?
Блэкторн прошептал:
– Я собирался ему все рассказать еще до того, как он вообще прикоснулся к чертежам, – ведь я не убийца.
Ирландец тяжело вздохнул и отвернулся.
– Такая разрушительная сила в какой-то крохотной точке, Фэй.
Фэй пристально посмотрела ему в лицо. Что это – бред?
– Пэдди, о чем ты говоришь?
– Фэй, – заговорил он слабым голосом, – с тех пор, как я услышал о космическом генераторе, он стал моим помешательством, и дважды, трижды, четырежды, сотни раз я стоял на краю гибели. Так было и на Акхабатсе, когда я по невежеству решил, что смогу проникнуть в сборочный цех и стащить дюжину генераторов.
Однако все оказалось гораздо сложнее. Потоки энергии в трубах, с одной стороны, и пятнадцать змеевиков, где они смешиваются, подвергаются перегонке, разъединяются, – с другой.
Когда все показания установлены, огромная энергия, дремавшая в приборе, издает чудовищное рычание и скручивается в гигантский жгут пламени. Но если хоть один из контуров настроен не правильно, огонь вырывается наружу и разносит весь мир на мелкие клочки.
Когда я попробовал запустить генератор на Акхабатсе, он не был подключен к сети, в кабелях остался лишь небольшой статический заряд, – однако взрывом разворотило весь сборочный цех.
– Почему сейчас ты говоришь об этом? – Фэй, затаив дыхание, следила за мыслью Блэкторна.
– Я хочу сказать, что, когда Зигри Хайнга потянет за рычаг, ад вырвется из недр земли и обрушится на Вселенную.
– Но, Пэдди, – прошептала девушка, – почему?
Ведь мы отдали ему подлинные чертежи, те, что принадлежали погибшим Сынам.
– Две крошечные точки, отделяющие целое число от дроби. Два неприметных пятнышка на дубликатах Бадау и Лористана. У меня хватило времени, чтобы поставить две точки.
Фэй выпрямилась и неотрывно смотрела на Блэкторна.
– Они могли бы стать нашим единственным шансом на спасение, если бы котонец решил покончить с нами, – продолжал ирландец. – Я собирался тотчас передать ему точные данные по космической волне, как только мы очутились бы на безопасном расстоянии, потому как у меня и в мыслях нет подвергать чью-либо жизнь опасности. Но если что-то случится, это будет лишь его вина. Он перерезал нам питание и тем самым подписал себе смертный приговор.
– Прошло уже девять дней, Пэдди, – заметила Фэй.
– Хм. Два дня на то, чтобы корабль подобрал его с Дельты, четыре дня пути до Монтраса и три дня там.
Очевидно, скоро мы услышим страшные новости.
Он включил приемник: батарейка от карманного фонарика позволяла улавливать слабый сигнал.
По радиоволне донесся голос диктора-шолийца. Путешественники напряженно вслушивались в каждое слово.
– Внимание! Заявление Зигри Хайнга, котонского Сына Лангтрии. Пэдди Блэкторн, сбежавший заключенный и политический преступник, был убит котонским патрулем на одной из необитаемых планет. Дальнейшие детали не сообщаются. Так закончилась крупнейшая в истории космического века охота на человека.
Межпланетное движение возобновляется.
