невредимым? Или он уничтожен? Что поделывает коварный Айла Вудивер? А Дирдиры в их страшном городе по ту сторону пролива? Две старухи, которые могут оказаться гжиндрами? Они никогда не показывались, только глубокой ночью выходили пройтись по палубе. Однажды темным вечером Рейш наблюдал за ними, и страх его усилился еще больше. Может, они гжиндры, а может, и нет; следует предположить худшее.
В одно прекрасное светло-янтарное утро из моря словно выросли острова Сасчан: три древних вулканических конуса, окруженные уступами, возникшими в результате выветривания, на которых росли рощи странных деревьев. На каждом острове на склонах самого высокого утеса рассыпался город — скопище домишек, лепившихся друг к другу, как ячейки в осином гнезде. Черные узкие окна глядели на море, словно пустые глазницы, к небу поднимались струйки дыма.
«Нхиахар» вошел в бухту и, пройдя мимо парома, приблизился к южному острову. На причале их ждали кривоногие грузчики в черных штанах-юбках и сапогах до колен, с лихо задранными носами. Они поймали тросы с корабля, закрепили на причале. Как только установили сходни, рабочие ринулись на борт. На причал начали выгружать тюки кож, мешки еды и стручков травы паломников, ящики инструментов.
Странники сошли на берег. Капитан сурово крикнул вслед:
— Я отбываю в полдень и ждать никого не буду!
Они зашагали по эспланаде; над головой нависала скала с рассыпанными на вершине хижинами. Зэп- 210 оглянулась:
— Они следуют за нами.
— Гжиндры?
— Да.
Рейш, скривившись, пробормотал:
— Ясно. Они получили приказ не терять нас из виду.
— Считай, что мы уже мертвецы, — произнесла Зэп-210 бесцветным голосом. — В Казаине они доложат Пнумам, и тогда уже ничего не поможет; нас заберут вниз, во тьму.
Рейш не нашел слов для утешительного ответа. Они подошли к маленькой гавани, защищенной со стороны моря парой молов, которые, сужаясь, становились причалом. Как раз прибыл паром с внешних островов: широкая баржа с рубкой управления на каждом конце, несущая сотни две сасчанцев самых разных возрастов. Судно нырнуло в проход между молами; все высадились на берег. Столько же людей торопливо заплатили за проезд толстяку, важно сидящему перед будкой; приняв на борт новых пассажиров, паром сразу же отплыл. Рейш посмотрел, как он пересек гавань, и повел Зэп-210 к площадке возле причала, уставленной столами и лавками. Он заказал сладкое вино и бисквиты, потом отправился на переговоры с кассиром. Девушка нервно поглядывала по сторонам. Ей показалось, что в темноте под лестницей зашевелились две закутанные в плащи фигуры. «Гадают, что мы собираемся делать», — сказала себе Зэп- 210.
Рейш вернулся.
— Следующий паром отходит примерно через час, за несколько минут до полудня. Я уже оплатил проезд.
Зэп-210 удивленно взглянула на него.
— Но нам надо быть в полдень на борту «Нхиахара»!
— Верно. Гжиндры поблизости?
— Только что сели за самый дальний столик.
Рейш невесело рассмеялся.
— Мы заставим их поломать голову!
— Что они подумают? Что мы уедем на пароме?
— Что-нибудь в этом роде.
— Но как они поверят? Ведь это такой странный поступок!
— Почему? Где-нибудь у другого острова может поджидать корабль, который бы увез нас туда, где они не в силах нас достать.
— А такой корабль действительно существует?
— Насколько я знаю, нет.
— Но если мы сядем на паром, гжиндры последуют за нами, и мы не сможем сесть на корабль!
— Именно. Вряд ли капитана из-за этого будут мучить угрызения совести.
Шли минуты, часы... Зэп-210 стала нервничать.
— Уже почти полдень!
Время от времени она внимательно смотрела на Рейша, размышляя, очевидно, о чем думает ее странный спутник. Она не встречала никого, подобного ему!
— А вот и паром, — сказал Адам. — Давай спустимся к причалу. Надо первыми занять очередь.
Зэп-210 поднялась, недоуменно пожав плечами. Непостижимый человек! Она последовала за ним на площадку для ожидающих. К ним, суетясь, бормоча, толкаясь, присоединились другие люди.
— Что делают гжиндры?
Зэп-210 оглянулась.
— Они стоят за толпой.
Паром причалил; пассажиры высыпали на берег.
Рейш сказал Зэп-210 на ухо:
— Стань рядом с будкой кассира. Когда мы будем проходить мимо, ныряй в нее.
Распахнулись ворота, и они поспешили к будке. Рейш пригнул голову и первым скользнул внутрь; Зэп- 210 последовала за ним. Пассажиры, толкаясь и галдя, совали кассиру деньги и садились на паром. Одними из последних прошли гжиндры, стараясь разглядеть в толпе беглецов. Вместе со всеми они спустились по трапу и взошли на борт.
Паром отошел от берега. Рейш и Зэп-210 вышли из будки.
— Уже почти полдень, — сказал Рейш. — Самое время вернуться на «Нхиахар».
Буйные ветры несли «Нхиахар» на юго-восток к Кисловану. Море казалось черным. Волны качали корабль, перехлестывали через борт; они гнали перед собой, словно овец, скопления белой кудрявой пены.
Однажды утром Зэп-210 присоединилась к Рейшу, стоявшему на корме. Какое-то время они молчали, глядя на бесконечное небо. Солнце заставляло сверкать беспокойное море, словно рассыпая по волнам крупинки золота.
— Что ждет нас? — спросила вдруг девушка.
Рейш покачал головой.
— Хотел бы я знать...
— Но ты беспокоишься. Чего-то боишься?
— Я опасаюсь человека по имени Айла Вудивер. Не знаю, жив он или умер...
— Кто такой этот Вудивер и почему ты его так боишься?
— Дирдирмен из Сивиша, самый коварный негодяй из всех, с кем мне доводилось здесь сталкиваться. Гжиндры схватили меня, одурманив чем-то. В полубреду мне привиделось, что голова Айлы раскололась. Надеюсь, он мертв.
— Тогда почему ты тревожишься?
«Рано или поздно, — подумал Рейш, — мне придется все рассказать. Кажется, сейчас самое время».
— Помнишь ту ночь, когда я говорил о других мирах, затерянных в космосе?
