– Остановитесь хотя бы на минутку, – взмолился Джерсен.
Водитель неохотно повиновался. Джерсен отворил дверцу и встал на подножку. Лужайка перед домом с тощими кустарниками и раскидистым свечным деревом посередине имела небольшой наклон в направлении дома. В просветах листвы Джерсен увидел позади дома группу молодых людей в белых, желтых и светло- голубых одеждах. Они, казалось, наблюдали за ходом какой-то игры, похоже, теннисом или бадминтоном, однако сама площадка находилась вне поля зрения Джерсена.
– Уезжаем, сэр, – настоятельно потребовал водитель. – Будь вы банкир или даже межпланетный финансовый воротила, все равно им очень не нравится, когда за ними подглядывают или просто смотрят в их сторону, как сейчас делаете вы. Эти мезленцы просто помешаны на том, чтобы никто не мешал их обособленному образу жизни.
Джерсен снова расположился в кабине и захлопнул дверцу.
– А теперь поедем к Мосс-Элруну.
– Как пожелаете, сэр.
Возле Мосс-Элруна Джерсен вышел из такси и, несмотря на отчаянные протесты водителя, обошел весь участок, восторгаясь и домом, и широким лугом, который постепенно опускался к озеру, и окружающими озеро деревьями. Всюду стояла тишина, нарушаемая только негромким стрекотом насекомых.
– Обратно в Твониш, – сказал Джерсен, вернувшись к такси.
– Благодарю вас, сэр.
Джерсен вышел у банка «Карина-Кракс», здешнего филиала «Банка Куни», где связался с агентом по продаже недвижимости, представляющим Сайторию Эйзелс, и оформил на имя «Банка Куни» купчую на имение, известное под названием Мосс-Элрун.
Глава 15
В тот роковой день сами небеса явили грозные предзнаменования: жуткий мрак с пунцовым оттенком на востоке, зловещей формы тучу над Аймырским Болотом на западе.
С самой зари Мармадьюк непрерывно шагал по парапетам, глядя с высоты на орды, что, как тучи, закрыли всю равнину Манингез. В рядах осаждающих постоянно наблюдались не предвещающие ничего хорошего перемещения. По Шалимовой дороге рабы волокли боевые фургоны. Реки Чам вообще не было видно за баржами, груженными огромными осадными машинами, виселицами и самыми разнообразными орудиями пыток. Толпы кишели на доброй половине пространства между Цитаделью и далеким Яром. С севера на юг протянулись вереницы ярко полыхающих даже днем факелов.
Наконец на парапет вышел и сам Святой Берниссус, облачившись в самые величественные одеяния. Он воздел руки высоко к небу в кротком приветствии, но орды встретили его появление исступленными злобными криками, раздающимися со всех сторон, как рев прибоя в жестокую бурю.
Берниссус опечаленно покачал головой и, чуть отступив от края парапета, отрешенно устремил взгляд куда-то вдаль, поглаживая бороду.
Мармадьюк почтительно вышел вперед:
– Ваше Святейшество, вам не кажется, что только мы двое противостоим этой исходящей ненавистью толпе?
Берниссус изрек Слово:
– И прекрасно.
Мармадьюк в смущении немного отступил:
– Ваше Высокосвятейшество! Не погнушайтесь рассеять мои сомнения, сжальтесь над невежеством! Как же мы можем испытывать удовлетворение от того, что остались в полном одиночестве? Берниссус изрек Слово:
– В свое время все непонятное станет ясным.
– Я благодарен вам за ту неустрашимость, что вы в меня вселяете, – сказал Мармадьюк. – Должен честно признаться, зрелище этих отвратительных орд вызвало смятение в моей душе.
– Фэлфоу не дано одержать верх, – такими на сей раз были Слова, – несмотря на весь грандиозный размах его коварных козней.
– Ваше Сверхвысокосвятейшество! Позвольте мне перечислить жертвы его гнусного обмана. Орды, заполнившие сейчас всю равнину, состоят либо из Отступников, либо из Причащенцев, за исключением десяти тысяч адептов Какарсиса. Многие из них даже не знают полностью Непроизносимого Имени, только отдельные слоги. Вон стоят Клевреты Кардинала, вон Подголоски из Лиссама, вон Стебанутые, которые по крайней мере соблюдают приличия, поворачиваясь к нам лицом, если принять во внимание тот факт, что в битву они бросаются с обнаженными задницами. Здесь же и Аномалы из Порвинга, сгрудившиеся вокруг своих вожаков и угрожающие нам высоко воздетыми знаменами. Я узнаю Обуса из Трау, Багрового Василиска из Плейборна, Флинча и Сэндсифера из Хатта. Менее десяти дней назад они жгли синие благовония в храмах вдоль всего Последнего Пути!
Берниссус еще раз вышел вперед, к самому краю парапета, с длинной седой бородой, во всем своем великолепии, в развевающихся по ветру одеждах. Воздев руки к небу, он издал Клич, который ураганом пронесся по всей равнине Манингез и вспышками молний потряс Яр. Сердца врагов на какое-то мгновение дрогнули, но вскоре они снова обрели обычную дерзость и еще выше взметнули свои знамена. Они кричали: «Декреталии должны быть изменены! Мы требуем возведения Фэлфоу в ранг Столпа! Берниссус, самый лживый из всех лжецов, должен быть низвергнут!»
Берниссус изрек благие Слова:
– Не все еще до конца поражены скверной. В таком случае зло порождает добро.
– Их мечи – все, самого разного вида – длинны и остры, – объявил Мармадьюк. – Боюсь, эти благородные бастионы развалятся на части, если их будем защищать только мы вдвоем. Где остальные правоверные? Где Хельгеборт со своими Неутомимыми? Где Ниш, где Нессо? Где Литтл Маус? Где Вервили?
