Хороша, густа трава, Самый срок и время, Да забита голова Думами не теми. Так и так. Иду полдня. Карточка в кармане... — Воротите мне коня, Граждане цыгане. — Так и быть, — сказал один, Ты — мужик хороший. Заявляю — отдадим, Как признаешь лошадь. Сено свежее пока На покосе вянет, На конюшню Моргунка Привели цыгане. Попросили Моргунка Чуть посторониться, Конь выходит из станка, Гладкий, точно птица. Конь невиданной красы, Уши ходят, как часы. Конь хорош, и, что хорош, Сам об этом знает. — Ну, хозяин, признаешь? Признавай, хозяин! Попросили Моргунка Постоять снаружи. И выходит из станка Конь второй — не хуже. На спине играет дрожь, Шея — вырезная. — Ну, хозяин, признаешь? Признавай, хозяин! Попросили Моргунка Отойти немного. И выводят из станка Жеребца, как бога. Корпус, ноги — все отдай, Шерсть блестит сквозная. — Ну, хозяин, признавай, Признавай, хозяин! — Извиняюсь, не могу, Врать, мол, нет расчета. — То-то, — пальцем Моргунку Погрозили, — то-то... Он оглобли подвязал Кверху, для ночлега: — Завтра, малец, на базар За конем. С телегой. — Дядь, зовут нас. Слышишь, дядь? Дескать, места хватит. — Не желаю ночевать Я в цыганской хате. Ночь. Затих в загоне скот. Пахнет пыль золою. И цыганское встает Солнце над землею. И звенит во тьме комар Тоненько, знакомо, Как остывший самовар После бани, дома. И, вздохнув, на правый бок Повернулся Моргунок. Но не спится Моргунку И на правом на боку.
