Доверяя только сердцу

волноваться? Почему ж тогда Томас был просто в ужасе от того, что сэр Уильям может обнаружить нас? Все кажется мне таким странным…

Бенуа ухмыльнулся.

– В отличие от меня Томас принимает весьма и весьма активное участие в контрабанде, – объяснил он Анжелике. – Кроме того, он никогда не был с сэром Уильямом в таких приятельских отношениях, как мы с Адамом. Томасу нелегко представить себе, что сэр Уильям далеко не всегда являет собою страшную угрозу нашей безопасности. К тому же вообразите такую картину: наш Билли Мушкетон неожиданно врывается в комнату Адама со всей своей грозной свитой, которая стоит, разинув рот от изумления… Просто счастье, что вам удалось заставить его отослать таможенную стражу прочь. Сэр Уильям действительно умеет быть деликатным, но только в тех случаях, если сам этого захочет, однако такое желание нападает на него не часто!..

– В самом деле! – воскликнула Анжелика, вспоминая, как яростно магистрат бранился с трактирщиком, а затем упорно спорил с ней самой на верхней ступеньке лестницы. – Если он ведет все свои дела подобным образом, неудивительно, что его улов контрабандистов не так-то уж и велик!

Бенуа расхохотался.

– Сегодня он оказался в затруднительном положении, – сказал он потом. – Ведь Джо был одним из самых близких друзей Тоби, так что сэр Уильям, вероятно, был совершенно уверен, подходя к трактиру, что, какой бы контрабандист там ни скрывался, он явно не принадлежит к той группе, с которой у него состоялась перестрелка две ночи тому назад. Члены той группы куда опаснее, нежели кто-либо из старинных друзей Тоби, и сэр Уильям прекрасно это знает. Но он, приняв сигнал, должен был отреагировать. И вот уже наш доблестный магистрат в трактире! Чтобы все видели, что страж закона действует, хотя толку от этих его действий никакого нет.

– Неужели и раньше так было, Бенуа? То есть я хочу сказать, что сэр Уильям, судя по всему, столь привязан и к вам, и к Адаму, хотя и признает, что вы водите его за нос, но в других-то случаях… Ведь в ту ночь мы слышали на берегу выстрелы, и Томас говорит, что один из помощников сэра Уильяма был убит!

– Со дня смерти Тоби произошло немало перемен, и не все из них – к лучшему. Может быть, теперь настало время что-то делать… За последние годы погибло чересчур много людей, а сэр Уильям уже слишком стар, чтобы каждую ночь отправляться на охоту за преступниками!..

– О чем это вы? – внезапно, охваченная страхом за Бенуа, спросила Анжелика. – Что вы собираетесь делать?

Он взглянул на нее, а затем, натянув поводья, остановил лошадей у обочины дороги.

– В данный момент – ничего, – заверил он девушку. – Я просто думал вслух, вот и все. Не беспокойтесь…

– Как это – не беспокойтесь?! – воскликнула Анжелика. – Как же мне не беспокоиться, когда я…

Переложив поводья в одну руку, Бенуа прикоснулся к волосам девушки. У нее перехватило дыхание, и кровь бешено застучала в висках. Во взгляде Бенуа было столько восхищения и нежности, что у Анжелики закружилась голова.

– Я прошу прощения за то, что в мое отсутствие вам пришлось столько пережить, – тихо проговорил он. – Если бы я мог предвидеть, что в трактире вас кто-либо побеспокоит, я ни за что не оставил бы вас там. Мне следовало приказать Томасу в первый же вечер отвезти вас домой в «Остролист».

– А я бы не поехала, – прошептала Анжелика в ответ. – Бенуа… Ведь все было на самом деле, правда? Я хочу сказать…

Он улыбнулся и наклонил голову, целуя ее.

Едва его губы прикоснулись к ее губам, как она прикрыла глаза, испытывая невероятное блаженство. Выходит, все это ей не приснилось… Его взгляды, и его поцелуи, и ее чувства к нему – все это происходит с ней наяву. Анжелика прильнула к нему, отвечая на его поцелуй со всей страстью. Бенуа отстранился первым. Он тихо рассмеялся, нежно пригладил ее сияющие на солнце золотистые локоны. Анжелика подняла голову, смотря ему в лицо, и он увидел, что ее широко распахнутые голубые глаза потемнели – желание захватило ее целиком.

– Ехать куда-либо рядом с вами, миледи, – это все равно, что везти в кармане горячие угли! – заявил Бенуа, лукаво блеснув глазами. – В конце концов, мы с вами находимся на большой дороге Его Величества. Неплохо бы нам иногда вспоминать и о правилах этикета…

Анжелика покраснела. Губы ее горели от его поцелуя, а тело таяло от томительной истомы неудовлетворенного желания.

– Тогда нечего было целовать меня! – обиженно ответила она, радуясь, что он так ласково поддразнивает ее.

– Устоять перед искушением было просто невозможно. – Он усмехнулся, рассеянно наматывая на палец длинную прядь ее золотистых волос, и Анжелика почувствовала, как мурашки сладостной волной пробежали по ее спине от его очередного прикосновения. – А куда же девались все заявления о ложной скромности? – лукаво поинтересовался он. – Не вы ли сами, миледи, всего лишь два дня тому назад заявляли мне, что никогда в жизни не снизойдете до того, чтобы поцеловать меня?

– Не могу припомнить, чтобы я говорила что-нибудь в этом роде! – с вызовом произнесла Анжелика.

– Как хорошо иметь такую удобную память! – восхитился Бенуа.

– У меня отличная память, – мирно подтвердила Анжелика. – А что сказали чиновники в Адмиралтействе?

– Выразили мне свою благодарность за беспокойство и потраченное время, – весело ответил Бенуа. – У меня такое чувство, что для них все это вовсе не было новостью. В конце концов, на них работает немало разведчиков. Однако теперь, похоже, там всерьез займутся этим делом.

– Вы хотите сказать, Адам рисковал жизнью зря? – возмущенно воскликнула Анжелика. – Это же нечестно!