Леди Бринзли стояла у окна, глядя на свое отражение. Она не могла разобраться в своих чувствах. Вина, раскаяние и, если быть честной, облегчение, что все кончилось и ей не придется выдавать сына полиции.
Это мучило ее долгие недели. Не один Виктор во всем виноват. Если уж судить кого-то, то прежде всего его родителей, которые воспитали сына так, будто он центр вселенной.
Слезы подступили к глазам, и она заморгала, отгоняя их. Если она заплачет, то не остановится.
В комнату вошла мисс Данн. Леди Бринзли улыбнулась, увидев у нее в руках чайник. Харриет твердо верила, что чай помогает решать все проблемы.
Налив чай, мисс Данн спросила:
– Вы собираетесь сказать Хлое правду?
– Что я ее мать? Зачем? Она сохранила нежные воспоминания о матери, которая ее вырастила. Я окажусь в этой истории, что называется, незваной гостьей. Я не хочу, чтобы наши отношения изменились. И боюсь ее потерять. Кроме того, вспомнив, кто пытался ее убить, Хлоя, возможно, меня знать не захочет.
– Понятно, – сказала мисс Данн, помешивая чай. – Вы выбрали себе кару за то, что совершил Виктор?
– Нет. Это наказание мне за Виктора.
– Не вы его таким сделали. У него был собственный выбор, он сам избрал себе дорогу.
– Харриет… передай сахар.
Мисс Данн вздохнула. Разговор на эту тему окончен, по крайней мере сейчас.
– Нужно продумать, что мы скажем судье.
– Да, и графу. Он никогда не смирится с потерей сына.
– А что вы ему сообщите? – спросила мисс Данн.
– То же, что и судье.
Судья и прибывший с ним констебль не усомнились в свидетельских показаниях. Камердинер Мордена, страшась виселицы, с жаром уверял, что обнаружил тело хозяина, когда утром принес ему чашку кофе. У полицейского врача после осмотра тела не возникло никаких подозрений, о чем он и сообщил следователю. Выразив соболезнование ее светлости, представители властей отбыли.
Нужно было еще кое-что уладить, но, поручив это умелым рукам Рагглза, Уолдо и Джо поехали в приют. Джо вручила привратнику записку, которую дала им леди Бринзли. Без этой записки их бы не пустили на порог.
Войдя в комнату Хлои, Джо подавила возглас ужаса. Ее подруга сидела в инвалидном кресле, бледная как полотно, худая, словно не ела месяц. Но не от этого у Джо в глазах закипели слезы. Роскошные волосы Хлои были острижены, лишь короткие мягкие пряди шапочкой покрывали ее голову.
Наверное, с губ Джо все-таки сорвался какой-то звук, потому что Хлоя обернулась. Она безразлично посмотрела на Джо, потом память ее прояснилась и на губах появилась робкая улыбка.
– Джо, – сказала она слабым голосом, – почему ты надела мой лучший дорожный костюм? – И разразилась слезами.
Они обе смеялись, и плакали, и обнимали друг друга. Постепенно эмоции утихли, давая возможность говорить.
– С тобой леди Бринзли? – спросила Хлоя.
– Нет. Меня привез сюда Уолдо Боуман. Он ждет за дверью. Леди Бринзли осталась дома. – Джо взяла подругу за руки. – Случилось ужасное. Лорд Морден умер сегодня утром…
Хлоя вздрогнула всем телом. Казалось, ей стало трудно дышать. Потом она торопливо заговорила:
– Мне его не жалко. Это он хотел меня убить. Не знаю, как я скажу об этом Элинор. Она так добра, так великодушна. – Эмоции захлестнули Хлою, она не могла больше говорить.
– Мне сказали, что ты потеряла память, – осторожно проговорила Джо.
– Да, – кивнула головой Хлоя, – но отрывочные воспоминания постепенно возвращались. А когда Элинор принесла мой дневник и я прочитала последнюю запись, память вернулась ко мне. Я вспомнила, как он заставил меня идти в оранжерею, ощутила сковавший меня страх, потому что поняла, что Морден намерен убить меня. – Она судорожно вдохнула воздух. – На этом мои воспоминания оборвались, пока я не очнулась здесь ночью. Рядом с моей кроватью сидела Элинор. Голова мучительно болела. Я не могла двигаться, говорить, плохо видела. Я была вся забинтована, как египетская мумия. Но Элинор первые несколько недель каждую ночь проводила у моей постели, предупреждая все мои желания. Когда память наконец восстановилась, как я могла сказать, что ее сын пытался убить меня?
– Думаю, она это знает.
– Потому что прочитала мой дневник? Едва ли. Матери всегда последними замечают недостатки своих детей. – Хлоя посмотрела в окно на залитый солнцем маленький дворик. – К тому же в моей последней записи ничто не указывает на то, что Виктор попытается меня убить. Я написала только о пари.
– Тогда почему ты убегала от него? – озадаченно спросила Джо.
Хлоя задумчиво выдернула нитку из лежащего на ее коленях пледа.
– Когда я задумалась над этим, то поняла, что все это значит. Виктор не мог быть законным наследником. Для него это означало крах. Если он чем-то и выделялся среди других, то только своим наследством. Я была уверена, что он пойдет на убийство, чтобы сохранить свою тайну… Он уже стоял у моей двери. У меня оставалось время только на то, чтобы написать тебе несколько строчек. Я не знала, зачем я это делаю. Я только хотела, чтобы кто-нибудь узнал, что со мной случилось.
