Созданная им вакуумная установка для изучения электрических явлений в разреженных газах стала прообразом электронной лампы, совершившей революцию в электротехнике.
Биолог и патолог, один из основоположников сравнительной патологии, эволюционной эмбриологии, создатель научной школы, член-корреспондент, затем почетный член (1902) Петербургской АН. Вместе с Н. Ф. Гамалеей в 1886 году основал первую в России бактериологическую станцию. В 1883 году открыл явление фагоцитоза, создал теорию происхождения многоклеточных организмов. В 1908 году Мечникову И. И. была присуждена вместе с П. Эрлихом Нобелевская премия.
Основоположник современной аэродинамики, член-корреспондент Петербургской АН с 1894 года. Участник создания Аэродинамического института в Кучино, под Москвой, Московского авиационного института (МАИ), Военно-воздушной академии, создатель и первый руководитель ЦАГИ.
Физиолог, создатель учения о высшей нервной деятельности, академик Петербургской АН с 1907 года, академик АН СССР. Лауреат Нобелевской премии 1904 года. Написал многочисленные труды по разным научным дисциплинам. Иностранные коллеги называли его «первым физиологом мира». Он был избран почетным членом 130 академий и научных обществ. Пользовался огромным уважением и авторитетом в ученом мире.
Родилась в 1850 году в Москве в семье генерал-лейтенанта артиллерии В. В. Корвин-Круковского. Её дед по материнской линии генерал от инфантерии Ф. Ф. Шуберт был известным математиком, сыном выдающегося астронома.
К математике пристрастилась сама в юности. После первой поездки в 1866 году за границу жила в Петербурге, где брала уроки математики.
В восемнадцатилетнем возрасте вышла замуж за В. О. Ковалевского, учёного-палеонтолога и вновь, уже с мужем, отправилась за границу с одной лишь целью: получить высшее образование. В Петербурге ей запретили посещать лекции в университете на правах вольнослушательницы.
Но и в Берлине ей было отказано в этом. Женщину оберегали от чрезмерных, по мнению мужчин, знаний не только в крепостной России.
Ковалевской удалось познакомиться с известным профессором Берлинского университета Вейерштрассе. Учёный заинтересовался талантливой ученицей, стал давать ей частные уроки, удивляясь глубине познаний юной дамы и страстному ее тяготению к математике.
В 1874 году она отправила в Геттингенский университет три (вместо одного полагающегося в таких случаях) научных исследования по математике. В том же году ей присудили ученое звание доктора математических наук «с высшей похвалой».
Муж её чуть раньше получил учёную степень доктора философии Иенского университета. Затем, уже в Санкт-Петербурге, где он работает хранителем зоологического кабинета в университете, В. О. Ковалевский защищает диссертацию на степень магистра минералогии и геогнозии. Это случилось в 1875 году, после чего учёный, видимо, увлечённый и поглощённый веянием времени, развил бурную издательскую деятельность, строил дома. Редко кому в мировой истории удавалось, так резко меняя сферу деятельности, добиваться в новом деле больших успехов. Особенно это касается учёных. В. О. Ковалевский разорился, хотя, как отмечают исследователи, он успел издать много научных трудов и переводов, сыгравших свою роль в русской науке и литературе.
В 1881 году он был избран доцентом на кафедру геологии в Московском университете, съездил с научными целями в Северную Америку, вернулся домой и трагически погиб в 1883 году (некоторые считают, что муж Софьи Ковалевской покончил с собой). Супруге в то время было тридцать три года. Двумя годами ранее она была избрана в члены Московского математического общества, но на большее женщина- математик в России рассчитывать не могла. Понимая это, она после смерти мужа переехала с дочерью в Стокгольм и в местном университете получила кафедру математики с условием первый год читать лекции на немецком языке, а со второго года — на шведском.
Софья Васильевна быстро справилась с требованием шведов, изучила язык, стала печатать на нем математические и беллетристические труды.
В 1888 году она получает премию Парижской академии наук. На следующий год — премию Стокгольмской академии наук. И только после этого СВ. Ковалевскую избирают в члены-корреспонденты Петербургской академии наук. Но привлечь ее к работе в Академии наук российским академикам во главе с П. Л. Чебышевым так и не удается. Они обратились с ходатайством к президенту академии, великому князю Константину, и получили отказ, в котором, в частности, говорилось: «Так как доступ в наши университеты совсем закрыт для женщин, каковы бы ни были их способности и познания, то для госпожи Ковалевской в нашем Отечестве места нет». Очень замедленной была реакция царствующей в России фамилии на динамику исторического процесса. С каждым десятилетием они думали все медленней. А мир развивался все быстрее.
Софья Васильевна осталась с дочерью на чужбине.
В эти годы у нее появилась ещё одна страсть — беллетристика, хотя, казалось, пришло самое время аккумулировать обширные познания в математике и идти дальше по пути научных поисков, к новым открытиям. Почему-то с Ковалевской этого не произошло. Она раздвоилась, много времени уделяя в последние годы писательскому труду. В чем тут дело?
Исследователи биографии знаменитого ученого, математика, так объясняют данный феномен. Софья Васильевна, женщина, всегда «жаждала интимной привязанности». Что ж, это «женское, слишком женское», свойственно почти всем представительницам прелестного пола. Ничего в этом удивительного нет. Но — тяготение к математике, упорное (к тому же модное в ее время) желание доказать миру мужчин, что женщина способна быть не только кухаркой или салонной попрыгуньей, но и ученым с мировым именем, отодвигало на второй план это — «женское, слишком женское». По мнению некоторых специалистов, восемнадцатилетняя Софья вышла замуж за В. О. Ковалевского фиктивным браком, чтобы вырваться со лжесупругом за границу и заниматься там не любовью, а наукой. Пример, хоть и не достойный подражания, но достойный уважения. Наука требует жертв.
Видимо, позже лжесупруги притерлись друг к другу, а может быть, и полюбили друг друга на почве общей любви к науке, которая, приняв у них великую жертву, решила щедро рассчитаться со своими верными рабами.
После гибели мужа Софья Васильевна ощутила в душе своей неистребимое желание познать мир не с помощью математических форм и исследований, но литературно, то есть на более тонком, душевном, зыбком уровне. Появлению этого нового качества сопутствовала и душевная опустошенность, окружившая её после смерти супруга, и возраст, не спеша приближающийся к предельному для интимных забав, и страстная натура, так и не отдалившаяся от человека в годы неистовых математических изысканий, и наблюдательность заинтересованного человека, и начитанность.
Странная она была женщина! Ей хотелось любить и быть любимой, но при этом она большую часть жизни проводила в научной и в литературной работе. Так нельзя! За тремя зайцами погонишься, ни одного не поймаешь.
Литературные успехи Софьи Ковалевской в начале ее активного творческого пути говорят о том, что она вполне могла опровергнуть эту народную мудрость. Трех зайцев, конечно же, ей поймать не удалось бы, это уж слишком! Но двух, то есть математику и беллетристику, она бы поймала — точно. Ее произведения охотно печатали русские журналы, она обретала литературное имя, но личная жизнь ее от этого не улучшалась.
В январе 1891 года Софья Васильевна Ковалевская скончалась в Стокгольме от воспаления лёгких.
Она была первой русской женщиной — известным на весь земной шар учёным.
