— Тогда все хорошо. А сейчас наслаждайся ужином. Мы поговорим позже.
Надменность, с которой он в одиночку принял решение, привела Арабеллу в бешенство.
— Нет, мы не поговорим позже, — прошипела она, старательно растягивая губы в светской улыбке. — Я уеду рано.
Маурицио усмехнулся.
— Не уедешь. Давай поспорим?
— Будь ты проклят вместе со своей самоуверенностью! — прошептала она.
— Я? — Он казался удивленным. — Но я действительно не могу уйти, не поговорив с тобой. Прошло столько лет! Думаю, и тебе есть что сказать мне.
— Нет! — раздраженно сказала Арабелла, и это была правда.
Маурицио обвел сидящих за столом нарочито восхищенным взглядом.
— Миссис Стоун не сделала ни единой ошибки. Ее тосканский совершенен.
Все зааплодировали. А Рон и Натан обменялись торжествующими улыбками…
Арабелла смутно помнила оставшуюся часть ужина. Кофе подавали в оранжерее размером с небольшой парк. Двойные стеклянные двери были распахнуты, и некоторые из гостей прогуливались по тропинкам. Экзотические деревья вокруг были украшены цветными фонариками.
— Давай пройдемся и ты покажешь мне все тут, — предложил Маурицио.
Арабелла, желая только одного: поскорее закончить эту встречу, не стала говорить, что она здесь не хозяйка, и повела его по одной из тропинок. Когда они достаточно удалились от остальных гостей, молодая женщина остановился и решительно произнесла:
— Насколько я понимаю, тебя мало интересуют все эти кусты и цветы. Итак, о чем ты собирался со мной говорить?
— Абби, — Маурицио протянул руку, но она отстранилась прежде, чем он успел коснуться ее, — ты думала, что мы когда-либо встретимся снова?
— Нет, — честно сказала она. — Никогда.
— Конечно. Как мы могли снова встретиться в этом мире, если все было против нас?
— Да, все всегда было против нас, — подтвердила Арабелла. — На самом деле у нас не было ни единого шанса.
Маурицио подошел ближе и взглянул на ее лицо, освещенное розовым фонариком, висящим над ними.
— Ты изменилась. — Он вздохнул. — И все-таки ты похожа на себя прежнюю.
— А ты стал совсем другим, — вымолвила она.
Маурицио неловко потер шрам на левой щеке.
— Ты имеешь в виду это?
— Нет, всего тебя.
— Естественно, я стал старше на пятнадцать лет, — усмехнулся он. — Да и ты тоже… хотя женщинам не принято говорить об их возрасте.
— Да. — Арабелла намеренно отвечала односложно. Странно, но теперь в его обществе она чувствовала себя настороженно, чего никогда не случалось прежде.
— Ты сменила фамилию, — заметил Маурицио, — значит, ты замужем. Но мужчину, с которым ты пришла сегодня, зовут не Стоун.
— Да, я была замужем за Джоном Стоуном и развелась. — Кем приходится ей Рон, она не сочла нужным сообщать.
— Как долго длился ваш брак?
— Шесть лет, — ответила Арабелла, начиная раздражаться от того, что их беседа стала напоминать допрос.
— И твоя мать одобрила этот брак?
— Мама умерла к тому времени, когда я вышла замуж. Мы не общались в последние годы ее жизни. Нам нечего было сказать друг другу. Она не могла смотреть мне в глаза. — Арабелла не понимала, зачем говорить ему все это.
— Неудивительно.
Услышав это слово, произнесенное с многозначительным смешком, она не выдержала:
— А ты?.. Впрочем, ты-то наверняка женат!
— Ты так уверена в этом? — спросил Маурицио.
— Конечно. Каждому преуспевающему мужчине нужна жена, чтобы принимать гостей на званых обедах.
— Я не даю званых обедов. Надин имела обыкновение наслаждаться ими, но их было немного. Теперь мы в разводе.
— Потому что она любила званые обеды? — Арабелла попробовала обратить все в шутку.
— Нет, — резко ответил он, — по другой причине.
— Сожалею, я не хотела совать нос в чужие дела.
— Ничего. Расскажи мне, что еще ты делала все эти годы, — требовательно спросил Маурицио.
И Арабелла опять послушно, словно помимо воли, стала ему рассказывать, как продала поместье и отправилась путешествовать. Как вернулась в Лондон и перевела на английский роман популярного итальянского автора. Как встретила Джона Брауна, который был издателем.
— Почему ты развелась?
— По взаимному согласию, — помедлив, сказала она. — Мы не были счастливы вместе. — И, неожиданно поняв, что слишком долго разговаривает с Маурицио и это может быть превратно истолковано, предложила: — По-моему, нам стоит вернуться к остальным гостям.
— Но сначала я хочу что-то сказать тебе… — Казалось, слова даются Маурицио с трудом. — Я должен увидеть тебя снова… Наедине…
— Нет! — отрезала она. — Не вижу никакого смысла!
— Ну как же. Все произошло слишком неожиданно. У нас даже не было возможности попрощаться друг с другом. Мы прожили годы, не зная, что случилось с нами обоими. Я многое хочу объяснить тебе. У меня есть на это право…
— Не говори со мной так! — с оскорбленным видом прервала она его.
— Как? — Маурицио был искренне озадачен.
— Так требовательно. В отношении меня у тебя нет никаких прав.
— Я только хочу, чтобы ты поняла…
Он что, действительно считает, что от его объяснений кому-то станет легче? — подумала Арабелла и решила расставить все точки над «i».
— Маурицио, если речь идет о деньгах, ты не должен ничего объяснять. Уверена, они пошли тебе на пользу.
Удивление отразилось на его лице.
— Твоя мать рассказала тебе о деньгах? Я озадачен.
— Конечно, рассказала. — Арабелла ощутила острую боль оттого, что он говорит об этом так небрежно. — Ну что, мы покончили с этим?
— И это все, что ты можешь мне сказать, Абби? После стольких лет разлуки! — Казалось, его изумлению нет предела.
— У девочки, которой я была тогда, были вопросы. И юноша, которым ты был, возможно, ответил бы на них…
— Я пытался, — с пылом произнес Маурицио. — Я всегда пытался выполнить любое твое желание, потому что хотел тебе счастья. Неужели забыла?
— Нет, — призналась Арабелла после долгого молчания, — не забыла. Но старалась об этом не вспоминать. А теперь слишком поздно. Мы уже не те. Ведь прошло пятнадцать лет после того дня, когда моя мать помешала нам пожениться… Но я на самом деле рада, что ты добился успеха в жизни.
Маурицио, пораженный, уставился на нее.
— Что ты сказала?
— Я рада, что ты добился успеха.
