Настоящей сенсацией стала статья мексиканского репортера Луиса Суареса, опубликованная в журнале «Сьемпре». Суарес утверждал, что в 1966 году ему удалось лично встретиться с автором «Корабля мертвых».
«...в небольшой комнате нижнего этажа, – писал он, – где разместилась одна из четырех библиотек писателя, меня приняла его очаровательная супруга – Роса Елена Лухан. Художник Диего Ривера, общий друг семьи Травенов, зовет ее ласково Челена. Как свидетельство дружбы с Риверой, на стене висит небольшой рисунок работы великого мастера. На нем изображена одна из тех известных лягушек, которые часто появлялись на автопортретах художника. Его же рукой сделана надпись: «Но я ее не застал. 22.08.55. Всего наилучшего Челене». Тут же картины, гравюры, скульптуры, подаренные писателю его знаменитыми современниками. На книжных полках – произведения, изданные за рубежом. Каждая книга – в трех экземплярах. Из узкого прохода, разделявшего столовую и зал, видна стена прихожей. Стеклянная веранда выходит в небольшой сад. В другую библиотеку, из которой можно перейти в кабинет хозяина, ведет лестница. Но в кабинет вход запрещен. Это святая святых. Там писатель работает до трех часов утра. Входить в кабинет может только его жена. Сеньора Роса Елена Лухан стала женой Бруно Травена в 1956 году. До этого она была его секретарем, но и в статусе супруги продолжала вести его дела. «Для меня Травен больше, чем муж, он божество», – призналась сеньора Лухан. Кстати, писатель всегда обращается к жене на испанском языке, называет ее «жизнь моя», а она неизменно отвечает на английском: «дорогой». У него средний рост, седая шевелюра, медлительные движения и усталые глаза. От правого уха тянется проводок слухового аппарата. Говорит он медленно, отчетливо произнося каждое слово, выделяя каждую фразу. Раскатистое «р-р-р» выдает иностранное происхождение.
– Сеньор Травен, почему ваше имя окутано тайной?
– Вокруг меня нет никаких тайн. Просто дюжина немецких журналов, раздувая мнимую проблему, поднимает свои тиражи.
– Но почему вы ничего не делаете, чтобы развеять легенду?
– Я никогда не буду содействовать ни созданию, ни разрушению каких-либо легенд. Для писателя главным являются его книги, а не его жизнь.
– Вы знаете, конечно, что существует ряд биографических книг о вас, например, книга Макса Шмидта, вышедшая в Цюрихе, и Рольфа Рекнагеля, изданная в Лейпциге. Ваше мнение о них?
– Отвергаю.
– Критики утверждают, что писатель Бруно Травен всегда защищает точку зрения мексиканцев...
– Это верно.
– Только в книгах?
– В жизни тоже. Это одна из причин, почему некоторые из моих книг до сих пор не опубликованы в США. Вполне возможно, что я смотрю на все с мексиканской колокольни. В отличие от американских литераторов, у которых злодей всегда мексиканец, в моем романе «Белая роза», например, таким злодеем является янки. Многое, что писали и пишут в Соединенных Штатах Америки о Мексике, неправда. Мексику надо любить такой, какая она есть. Я люблю эту страну. Я чувствую себя мексиканцем. Какую же другую точку зрения мне защищать?»
Впрочем, до сих неясно даже то, на каком языке писал Бруно Травен.
Тексты из Мексики в издательства приходили английские, но сам писатель указывал, что роман «Корабль мертвых», например, является всего лишь «
Конечно, слова вдовы тоже могут быть частью хорошо организованного мифа, но американский редактор книг Бруно Травена, уже упоминавшийся выше Бернард Смит, работая с рукописями писателя, обнаружил в них массу чисто немецких конструкций и идиом. «
Когда я ответил, что бандиты нас не пугают, он одобрил такое решение и сообщил, что приготовил для нас подарок.
Подарок знаменитого писателя привел нас с женой в восторг.
Он заключался в том, что в Мехико нас встретила машина и экскурсовод – молодая красивая женщина мисс Мери – «студентка Национального университета», прекрасно владеющая английским. Она передала мне еще одно письмо от Травена, в котором он подробно (и с немецкой аккуратностью) расписал для нас экскурсии на каждый день.
Поразительно, как удачно эти экскурсии были составлены.
Тридцать пять страниц плотного машинописного текста.
Личностный, лаконичный, учитывающий все особенности бедекер.
Нам предлагался замечательный маршрут – от Вера Крус до Акапулько.
Если какой-то материал был почерпнут просто из обыкновенного путеводителя, он тут же подкреплялся обширным авторским комментарием. Скажем о небольшом городке Пуэбло в письме было сказано: «Посетите кафедральный собор Эль Розарио... церковь Сан Франциско... и хорошенько осмотрите их изнутри. Это позволит Вам понять, почему Мексика такая бедная страна, и куда уходят все плоды трудов многих индейцев». Или: «Непременно загляните на рынок... Там индейцы продают свои неприхотливые, но всегда замечательные творения своих рук... Некоторые приезжают сюда из горных районах и говорят на языках, которые любого человека могут поставить в тупик...»
Это было чудесное путешествие: машина надежна, а мисс Мери любезна и услужлива. И все же в течение всего времени, проведенного в Мексике, нас ни на секунду не оставляло странное чувство, что Травен находится где-то поблизости. Мы почти не сомневались в том, что он внимательно наблюдает за нами, следит за каждым нашим шагом. Думаю, –
«Бруно Травен так и остался личностью загадочной, человеком, никому не известным, – такими словами закончил свои заметки Смит. – О причинах его необычного поведения много спорили, строили множество догадок. Однажды вдова писателя даже намекнула, что Бруно Травен вел столь скрытный образ жизни исключительно ради забавы. Может быть... Если даже жена не захотела ничего рассказать о своем знаменитом муже, то я готов поверить. Начав такую интересную игру, трудно из нее выйти...»
Скончался Бруно Травен 27 марта 1969 года.
Прах его развеяли над тропическим лесом мексиканского штата Чьяпас.
На русском языке существует перевод «Корабля мертвых». Он сделан в 1929 году талантливой переводчицей Э. И. Грейнер-Гекк. К сожалению, перевод ее не полон, конструкция романа нарушена. Много лет я мечтал представить русскому читателю полный текст великого романа.
