Мальчик все еще сонно моргал. Джеймс подошел к нему и, схватив его за шиворот, поднял на ноги.
– Я спросил, где, черт побери, ты был?
– Я был здесь, – мальчик задрожал, увидев лежащую на кровати Бренну. – О Господи!
– Тебе было велено охранять ее!
– Н-но я был здесь!
У Джеймса появилось желание вырвать усы мальчика волосок за волоском, но он лишь дернул за них и отпустил мальчика.
– Если бы ты не был братом Мейрионы… – прорычал он.
– Но я ее брат! – Мальчик отчаянно затряс головой.
– Ты все равно заслуживаешь хорошей взбучки.
Но, верный своему характеру, Деймиан отвесил вычурный поклон.
– Милорд, покорно прошу прощения, если я что-нибудь сделал не так. Но хозяйка была так ко мне добра, что я готов дать на отсечение правую руку, чтобы спасти ее.
Джеймс сердито взглянул на мальчика:
– Я не хочу отрубать тебе руку. Я просто хочу, чтобы ты выполнял приказы.
– Но, милорд, я был здесь… весь вечер… лежал под самой дверью. А до этого я ходил с вашей супругой по дому, как вы велели. Я не покидал своего поста… ни за что не покинул бы его. – Он ударил себя в грудь кулаком.
Прежде чем Джеймс успел отругать Деймиана так, как он этого заслуживал, он услышал, как застонала Бренна.
В одно мгновение оба уже были возле кровати. Бренна сидела с широко открытыми глазами и выглядела, как никогда, здоровой, а не слабой, как он ожидал. Волосы цвета рассветного неба вились вокруг ее головы подобно туманному рыжему облаку. А грязь на лице делала ее похожей на какую-то принцессу преступного мира.
Она дрожала от негодования.
Деймиан опустился перед ней на колени.
– Простите меня, миледи.
– Это не его вина, – решительно заявила Бренна, глядя на мужа. Голос был громким и сильным, будто она только что не лежала на лестнице без сознания. – Это вы виноваты, что оставили меня закованной в цепи на целый месяц.
Слова Бренны не на шутку разозлили Джеймса. Неужели он только что пожалел ее? Неужели ему могло прийти в голову, что она невинна, что она, возможно, пострадала?
Не сделала ли она все специально?
– Да, я был дураком, но не потому, что оставил такую бандитку, как ты, в кандалах. Почему ты была без своего охранника?
Она соскочила с кровати, чуть не оступившись на валявшихся на полу кандалах, и погромила ему кулаком.
– Может быть, я устала оттого, что за мной весь день кто-то ходит, будто того, что я в цепях, недостаточно!
В комнате стало тихо. Слуги перестали наливать воду в ванну и уставились на свою хозяйку. Ее волосы были в ужасном беспорядке, короткие пряди торчали в разные стороны, лицо было в грязи, поношенное платье было не только в пятнах от краски, но грязным и мятым.
Но в своем негодовании она выглядела… величественно. Глаза сверкали так, будто она могла всех их сжечь одним своим взглядом. Она стояла возле кровати, гордо расправив плечи.
Потом подошла к Джеймсу и ткнула его кулаком в грудь.
– Неужели вам не стыдно так со мной обращаться? Я не могла даже искупаться! Я грязная. Отвратительно!
Его губы задрожали в еле сдерживаемой улыбке. Только женщина может рассуждать о том, что ей надо искупаться, когда вся округа кишмя кишит мятежниками.
– Ну так иди купайся, – сказал он, подталкивая ее к ванне.
Она указала на дверь королевским жестом, будто позабыв, что всего несколько минут назад была в наручниках, словно рабыня.
– Убирайтесь, – приказала она слугам, глазевшим на нее с раскрытыми ртами. – Убирайтесь все и сейчас же!
Ее смелость вызвала у него раздражение. Он стоял не шевелясь, скрестив руки на груди.
Слуги стали по одному выходить. Деймиан отвесил несколько низких поклонов и тоже вышел, пятясь назад, как это принято делать в присутствии королевской особы.
Джеймс подавил желание отругать мальчика. Было ясно, что не он виноват в том, что Бренна спокойно разгуливала по дому. Она, несомненно, также одурачила Деймиана, как и его самого.
Дверь с шумом захлопнулась, и они остались одни.
Она топнула ногой:
– Я сказала – все!
– Нет. Если ты хочешь искупаться, будешь это делать при мне.
Ее глаза сверкнули.
– Ничего подобного. Вы отвратительный монстр. Убирайтесь, или я опять ударю вас, сукин сын.
Он подошел к ней и сгреб в охапку. Она уже не один раз пробила брешь в его гордости. С него хватит. Сегодня здесь будет только один хозяин.
Она извивалась, пытаясь освободиться, но все ее усилия были напрасны.
– Отпустите меня!
– Как скажешь, – ответил он и чуть ли не бросил ее в ванну, так что она ушла под воду с головой. Вода намочила его рубашку и разлилась по полу.
Она вынырнула, отдуваясь. Ее кожа покрылась красными пятнами, и стал отчетливо виден шрам на щеке.
– Придурок! Скотина!
Капли стекали с ее волос, а вода помутнела от грязи.
Чувство вины вдруг обрушилось на Джеймса. Он вспомнил, как однажды в прошлом его отец запер его в каморке на семь долгих дней за то, что он зарылся в учебники, вместо того чтобы упражняться с мечом. Он был напуган и думал, что умрет. Поэтому, когда дверь каморки, наконец, открылась, он в ярости набросился на первого же человека, которого увидел. А это была Молли, старая женщина, которая часто подкармливала его сладостями, пока он занимался. Он толкнул ее, и она упала, оцарапав локти и колени и сломав палец.
Сейчас он увидел себя в Бренне.
Пока он гонялся за ее отцом, она была в цепях. Слуги пялились на нее и презирали, а она даже не знала, когда он вернется. Он даже не открыл сундук с красками и кистями и запретил ей общаться со своими сестрами.
– Бренна.
Она не пыталась встать, хотя он видел, что она не хочет оставаться в воде.
– Я не думал, что задержусь так надолго, – сказал он.
При этих словах она с силой ударила руками по краю ванны. Было похоже, что она вот-вот закричит.
– Успокойся, девочка.
– Успокоиться?
Он потер шею. Сколько бы ему ни хотелось испытывать к ней жалость, он не мог позволить ей взять над ним верх. Его людям необходим лидер, а не человек, которого может обвести вокруг пальца женщина.
– Купайся, жена, или я сам тебя искупаю.
Она бросила на него злой взгляд, но начала развязывать тесемки платья, а потом с размаху швырнула его прямо ему в лицо. В нос ему ударила вонь. Он бросил мокрое платье на пол рядом с кандалами. Жест Бренны все же больше развеселил его, чем вызвал раздражение.
