– Лен, мне не хочется, я устала.
– Вам нужны положительные эмоции. Развлечетесь, выпьете винца, пообщаетесь с людьми…
– Я не хочу общаться с людьми.
– Опять вы за свое. Я стараюсь, организовываю, а вы недовольны!
– Лен, я больна. Мне два понедельника осталось…
– Ой, вы только обещаете!
Я хохотала так, как давно не смеялась. В голос. Эта Ленина шутка меня по-настоящему развеселила. Все-таки она не совсем безнадежна, хоть и дура. Но за эту шутку я готова была ее расцеловать.
На день рождения пришли многие. Половину я не узнала, потому что просто не видела, хотя Лена и держала мою слепоту в тайне. Но я их всех, моих бывших учеников, чувствовала – этих взрослых, уставших от жизни дядей с животами и тетей с грудями, с нерастраченной любовью и амбициями, которые когда-то были мальчиками и девочками. Они общались, пили вино, вспоминали школьные годы, гордились нынешним своим положением и сильно приукрашивали действительность.
Как ни странно, мне было весело и хорошо, хотя я половину разговоров не слышала. Я даже в какой-то момент почувствовала запаха ромашек – Лена всех предупредила, чтобы не приносили розы, а дарили полевые цветы.
Я слышала, как эхо, смех Лены и радовалась, что она довольна. И мне вдруг стало хорошо и как-то спокойно. Вдруг я стала той самой молоденькой учительницей Александрой Ивановной. И живы мама и папа. И я чувствую, проживаю, ощущаю каждый день. Жду следующего, волнуюсь и куда-то все время бегу, спешу и боюсь не успеть.