все в порядке.
– Ну, слава Богу, – выдохнула Челси.
– Я должен туда вернуться, – вдруг слегка по мрачнев и выпуская ее из своих объятий, сказал Райн.
– Девочка! – Челси засмеялась, и на глаза у нее навернулись слезы. – Я так счастлива за тебя!
Райн убежал, а она так и стояла, боясь пошевельнуться: еще минуту назад мужчина, которого она любила больше жизни, больше себя самой, обнимал ее… Челси мысленно ругала себя на чем свет стоит, не понимая, как она может думать о таких вещах, когда Карен только что родила Райну дочь. Чувство вины с неукротимой силой вспыхнуло в ней. Надо срочно вернуться домой, надо бежать отсюда, бежать, как тогда… В этот момент двери лифта открылись, и появились родители Карен. Челси улыбнулась им и вытерла глаза.
– Девочка, – сказала она.
– Так скоро? Я думала, что нам придется ждать еще несколько часов. – Сесилия направилась к двойным дверям, разделявшим комнату ожидания от операционной.
– Вы не можете туда войти, – остановила Сесилию Челси. – Они вот-вот понесут ребенка в отделение для новорожденных, и мы тогда сможем увидеть ее через окно.
– Как Карен? – спросил Фултон.
– Райн говорит, что с ней все в порядке.
– Я должна быть там, – произнесла Сесилия. – Почему не позвонили раньше?
– Все произошло так быстро. У нее были легкие схватки и быстрые роды.
– Так не бывает. – Сесилия подняла подбородок, будто она знала больше о рождении детей, чем Челси когда-либо сможет узнать. – Все схватки тяжелые, а роды – просто настоящий ад.
Фултон отвернулся, всем своим видом давая понять, как он относится к таким разговорам.
– Во всяком случае, ребенок родился, и с Карен все в порядке. – Челси не хотелось выслушивать нравоучения Сесилии. – Появилась маленькая Бетани. Мне так хочется побыстрее ее увидеть.
– Они назвали ее Бетани? – Сесилия поморщилась. – Я надеялась, что они выберут имя, в котором будет намного больше шарма.
– А что ужасного в имени Бетани? – Челси устало вздохнула, ее безумно утомляла безапелляционность Сесилии. – К тому же это единственное имя, которое понравилось им обоим.
– Да. – Тон Сесилии подразумевал, что было бы разумнее не обращать внимания на мнение родителей по этому поводу и изменить имя. – По крайней мере, Карен чувствует себя нормально. Доктор выходил?
– Нет еще. – Челси осторожно подошла и заглянула в операционную. – Я видела, как Райн выходил оттуда.
В этот момент за стеклянными дверями показались Райн и медсестра. В руках он держал матерчатый сверток, настолько небольшой, что Челси не сразу поняла, где ребенок.
– Как они могли доверить ему нести ребенка? – вырвалось у Сесилии.
– Он был во время родов рядом с Карен. На нем стерильный халат. – Пытаясь лучше разглядеть Райна и девочку, Челси наклонилась вперед.
Райн устало посмотрел на Бейкеров, но, увидев Челси, он радостно улыбнулся и осторожно приподнял край одеяла, чтобы показать личико своей дочери. Глаза у девочки были закрыты, но она открыла маленький ротик и протестующе закричала, задвигав ручками и ножками.
– Она красивая! – воскликнула Челси, глядя на пищавшую изо всех своих младенческих сил девочку: волосы такие светлые и тонкие – их почти не было видно – покрывали ее головку.
– Господи! Ну, вылитая Карен, – Сесилия всплеснула руками. – Фултон, ты помнишь нашу Карен? Не правда ли, одно лицо?
– Я полагаю, да, – он улыбнулся ребенку. – Легкие у нее, что надо.
– И посмотри, какие у нее длинные ноги. Она просто копия Карен. – Сесилия улыбнулась Райну, желая и его одарить своим великодушием.
Медсестра что-то сказала Райну, и он пошел за ней, не сводя глаз со своей крошечной дочери и с таким довольным видом, словно изобретение малышей было его личным достижением.
Внезапно у Челси заломило в висках и заныло в груди. Нет, она радовалась за Райна и Карен, но, увидя Райна с ребенком на руках, ей вдруг вспомнилось то, что казалось давно забытым. Челси мучительно думала о том, как выглядел бы ее ребенок. Ее и Райна… Вся дрожа, она извинилась перед Бейкерами и поспешила уйти.
В следующие дни Челси, воспользовавшись предложением одной галереи устроить выставку, работала, не покладая рук – надо было закончить несколько новых полотен, которые смогли бы занять место тех, что, по ее расчетам, в скором времени будут проданы. Работа помогала ей не думать о своем вновь выплывшем из небытия горе. К тому же это был хороший предлог, чтобы избегать приглашений Карен и Райна прийти к ним в гости.
Карен решила стать хорошей матерью. Она прочитала множество современных книжек про грудных детей и знала теперь буквально все о том, как заботиться о новорожденных. Челси же была недостаточно компетентна в этом вопросе, так что подругам на данном жизненном этапе поговорить было не о чем. Все мысли Карен, казалось, вертятся вокруг приготовления еды для ребенка, упражнений для развития координации движений новорожденных и прочее, прочее, прочее. Не обращая внимание на рекомендации врача, она решила не кормить ребенка грудью, что шло несколько вразрез с образом идеальной мамаши. Но в остальном Карен соответствовала выбранному имиджу на все сто.
– Я нашла черно-белую коляску, – чуть ли не с пеной у рта рассказывала Карен. – Ты не представляешь, как трудно было найти такую. Все коляски пастельных тонов, а грудным детям необходимы
