Наконец, он протянул ей чистую повязку, чтобы остановить кровь. Она была влажной, как будто ее чем-то пропитали.
Рана была маленькой, но глубокой, и вид крови взволновал Дубэ.
«Зверя мучит жажда».
Начиная со следующей ночи Гаан приступил к обучению. Он входил в келью, приносил странную пробирку, которую давал ей понюхать, и Дубэ на некоторое время приходила в себя, становилась похожей на себя саму.
Впоследствии она смутно вспоминала ночные часы, которые она проводила вместе с этим человеком, мучаясь от голода и жажды, загипнотизированная голосом Гаана, превращавшимся почти в молитвенное пение, когда он рассказывал ей о Тенааре.
«Он — высшее божество, намного более могущественное, чем все те, что почитаются во Всплывшем Мире…
Тенаар — властелин ночи. Он восходит вместе с Рубирой, Кровавой звездой. Вот она, видишь? Над твоей головой. Она достигает своей высшей точки в полночь и тогда начинает властвовать над тенями. Рубира — служанка Тенаара, она предшествует ему и возвещает о нем.
Мы, его последователи, — победители. Люди, в просторечии, называют нас убийцами, но мы — избранные, избранное племя Тенаара…»
В конце каждого вечера Гаан наносил ей раны. Каждый вечер — раны в разных частях тела. После ладоней пришел черед запястий, потом — ног. В последний вечер он сделал ей надрез на лбу.
— Семь знаков — в честь семерых Великих Братьев, которые запечатлели нашу историю победителей. Семь — ибо семь дней в году, в течение которых Рубира закрыта луной. Семь — по числу оружия победителей: кинжал, меч, лук, аркан, духовое ружье, ножи и руки.
Раны быстро затягивались, вероятно благодаря повязкам, пропитанным лечебным составом. На их месте оставался только слабый белый знак. Когда Дубэ осмотрела ладонь, то вспомнила, что и у Учителя были такие же царапины.
«Запомни, Дубэ, это — знаки Гильдии. Когда увидишь их, то знай, что ты имеешь дело с одним из убийц».
«Я — убийца, как и должно было случиться», — подумала в отчаянии Дубэ.
На седьмой день дверь отворилась, на пороге появилась фигура, не похожая на истощенную фигуру Гаана. Дубэ с трудом подняла глаза. Красная звезда, Рубира, еще не взошла на небо.
— Период очищения завершился.
Спокойный и умиротворенный голос Иешоля.
— Сегодня ночью, когда взойдет Кровавая звезда, произойдет твое посвящение, и с этого момента ты будешь принадлежать Тенаару.
Ее вывели из кельи, как только стемнело. За ней пришли две женщины с бритыми головами, одетые в длинные черные рясы. Дубэ подумала, что они, вероятно, были помощницами гвардии посвященных. Они отвели ее в незнакомую комнату, где запах крови стал более ощутимым. Помещение было просторным, круглым, освещалось большими бронзовыми светильниками, излучавшими странный аромат и мрачный свет, плясавший на грубо обтесанных каменных стенах. Кроме двух приведших ее женщин, тут были двое мужчин тоже с обритыми головами, но без туник — их одежда состояла из широких льняных брюк. На груди у них виднелись белые царапины, составлявшие странные орнаменты, похожие на те, что покрывали стены храма. На ногах висели большие цепи. Один из них, сидевший на скамье, был Гаан. Женщины заставили Дубэ встать на колени.
— Что со мной будут делать? — попыталась спросить Дубэ.
— Увидишь, когда все произойдет.
Гаан встал и вышел из комнаты.
Мужчины неподвижно стояли, в то время как женщины хлопотали вокруг Дубэ. Ей дали кувшин с водой и кусок хлеба, на которые набросилась оголодавшая Дубэ. Она съела все в один присест. Потом ей протянули стаканчик, наполненный фиолетовой жидкостью с очень сильным запахом. Сначала ей дали вдохнуть аромат, а потом — выпить жидкость.
Жидкость оказалась крепкой, обожгла горло так, что на глазах выступили слезы. Дубэ усадили и на несколько мгновений оставили в покое.
Она чувствовала себя обессилевшей, хотя хлеб и вода немного оживили ее и даже странным образом опьянили. Все вокруг плыло у нее перед глазами в странном ритме, в котором колыхались языки пламени светильников.
— Что вы дали мне выпить? — прошептала она.
— Тс-с-с, — прошипела одна из женщин. — Посвящаемый не должен говорить. Это поможет тебе продержаться.
Женщины снова дали ей воды и вышли за дверь.
И только тогда мужчины стали двигаться. Дубэ увидела, как они берут цепи и приближаются к ней. Они заковали в цепи ее руки и ноги, что вызвало у нее смех. Она пришла сюда по собственной воле, уверенная в своем выборе, а теперь ее заковывали в цепи, будто она была пленницей.
— Я и так не сбегу… — попыталась сказать Дубэ.
— Это — не из-за тебя, а из-за заклятия.
Дубэ не совсем поняла смысл этих слов.
Они поставили ее на ноги, почти заботливо поддерживая, вывели из помещения.
Снова они шли по бесконечным, долгим, темным и влажным коридорам. Стены сильно колыхались, как будто это были внутренности живого существа, казалось, что они вот-вот упадут. Затем, постепенно, Дубэ начала различать что-то, похожее на дыхание. Создавалось впечатление, что где-то прячется и тяжело дышит животное. Чувствовался запах крови, все более и более сильный и острый. Дубэ начала потеть. Ее ноги окрепли, шаги стали более уверенными, но сердце билось все учащеннее.
«Это он. Он выслеживает меня. Он ищет меня. Зверь!»
Мужчины крепко схватили ее за руки. В это время далекий шум стал постепенно перерастать в глухое песнопение, мрачную литанию, которой Дубэ прежде никогда не слышала.
Повороты, спуски, подъемы, лестницы. Путь все больше напоминал лабиринт, теперь стены пульсировали в ритме песнопения, содрогались в такт словам, которые шептали множество людей. Запах крови становился все сильнее и тошнотворнее.
— Нет, нет… — попыталась пролепетать Дубэ. Ее ноги и руки пронизывали судороги.
Пение превратилось в глухой шум, запах стал невыносимым. Наконец они вошли в зал.
Это был огромный природный грот, с потолка свисали заостренные сталактиты. Колеблющийся свет факелов, закрепленных под потолком, рисовал на стенах тени страшных созданий тьмы. В центре зала находились два огромных бассейна, наполненные кровью. Оттуда и шел запах. Там, с погруженными в жидкость ногами, стояла величественная статуя Тенаара, размером еще больше, чем в храме: она полностью была сделана из черного кристалла. Поза статуи повторяла позу ее копии в храме: в руках Тенаар держал кинжал и стрелу, но его лицо — если такое возможно — было еще более злобным.
У ног этой статуи находилась еще одна фигура из черного кристалла, меньше размером, еле доходившая до колен Тенаара. Глаза Дубэ устали, она с трудом видела и не могла рассмотреть маленькую статую, но Дубэ показалось, что это был мальчик в тунике, со странным, серьезным и печальным взглядом.
У ног статуй, вокруг бассейна, стояло множество мужчин и женщин в черном: победители, как назвал их Гаан, или убийцы. Это они пели и призывали Тенаара. Стены содрогались от их криков, дрожала земля.
Увидев кровь, Дубэ закричала, ей казалось, что зверь разрывает на куски ее внутренности. Ей хотелось пить. Напиться и убивать. Она дернулась, пытаясь освободиться, но мужчины, сопровождавшие Дубэ, крепко держали ее и подталкивали к бассейну.
Как и в тот вечер на поляне, Дубэ действовала помимо своей воли. Она видела свое тело, одержимое зверем, и была охвачена ужасом.
