— Сладких снов, — с издевкой буркнул старый вояка.
Дверь заперли. Теана и Дубэ снова остались наедине. Они сидели, не произнося ни слова. Обе не спали, но еще долго хранили молчание. Все мысли Дубэ были только об одном: невольничий рынок в Сельве.
Это была ее родная деревня. Разбойница знала, что ее мать там больше не живет: видела как-то ее в Макрате, где у нее с отчимом Дубэ был магазин и лавка. Но в Сельве оставалось еще много знавших ее людей: лучшая подруга Пат, затем Матон, ее первая любовь, родители Горнара. Никто из них не смог бы узнать Дубэ. И не только потому, что она изменила свой внешний облик, но потому, что прошло уже десять лет, как она покинула деревню. В ней ничего уже не осталось от прежней Дубэ. Виной всему клеймо, зиявшее у нее на плече. Сельва отвергла ее.
Девушке никак не удавалось заснуть. В полной тишине она услышала, как Теана, шурша соломой, совершает поклоны. Она молилась, как обычно, и каждое ее слово сопровождалось едва заметным оханьем.
Дубэ прислушалась, пытаясь разобрать смысл этих заклинаний. Достаточно было одного слова из целого множества, чтобы заставить ее встрепенуться: Тенаар. Теана, полная надежды и веры, благочестиво шептала молитвы, девушка обращалась к своему богу.
Одно мгновение — и руки Дубэ снова оказались впереди, ловко проскользнув под коленями. Одним движением она прижала ее голову к решетке и обмотала цепь вокруг шеи. Теана жалобно зарыдала.
— Что ты сказала? — В голосе Дубэ звучала ненависть.
Теана с раскрытыми от ужаса глазами тщетно ловила ртом воздух. Разбойница ослабила руку ровно настолько, чтобы можно было дышать.
— Только что, во время молитвы, ты прошептала имя Тенаара.
Изумление исчезло с лица Теаны, но не страх.
— Пусти меня.
— Прежде ты все объяснишь.
В голове Дубэ роились сомнения. А что, если Теана шпионка Гильдии и поэтому решила отправиться с ней, чтобы сдать ее? Может, она — предательница?
— Это мой бог, — сказала та с некоторой гордостью. Дубэ сжала цепь вокруг шеи Теаны, перекрывая ей дыхание.
— Предательница, — прошипела она, сжав цепь еще сильнее. Теана, вытаращив глаза, с трудом откинула назад голову. Синеющими губами она что-то пробормотала.
В сознании ослепленной от гнева Дубэ смешались воспоминания о ее пребывании в секте и ужас от наказания, наложенного на нее Гильдией. Но все-таки она стала медленно разжимать руку. Слишком глупо для шпионки Гильдии действовать так открыто. Теана не могла не знать, что Дубэ не спит. Зачем тогда, произнося имя Тенаара, так рисковать.
— Я жду объяснений, — угрожающе прошептала она.
— Тенаар — это Шеврар, древнее божество эльфов.
— Я это знаю.
Девушка-маг, немного смутившись, продолжила дальше:
— Со временем его имя было искажено, так же как и его учение. Постепенно древняя вера была превращена некоторыми еретиками в кровавый культ. Они убивали прославлявших его, видя в этом божестве только темную и разрушительную сторону, забывая, однако, что Тенаар был также богом, который творил и любил.
— Меня не интересуют эти сказки. Скажи мне, кто ты и чего хочешь.
Теана вытаращила глаза от изумления.
— Ты думаешь, что я — одна из них, что я пришла, чтобы сдать тебя, потому что также исповедую эту абсурдную религию? — Теперь она казалась очень серьезной, почти рассерженной. — Тогда ты такая же, как и те, что убили моего отца, — произнесла она сквозь зубы.
Дубэ непонимающе поглядела на нее:
— О чем ты говоришь?
— Очевидно, что ты не имеешь никакого представления о магии, а следовательно, не догадываешься о том, что мое магическое искусство отличается от других. Я — жрица истинного Тенаара. Мой отец был последним человеком, служившим этому богу. Для Гильдии он стал препятствием, пережитком прошлого, который нужно было уничтожить, поэтому он подвергался преследованиям. Он проповедовал любовь и величие Тенаара, суть которого в созидании, в перемене, но главное, он открыто утверждал, что религия Гильдии — это культ еретиков, чудовищное толкование истинной веры.
Дубэ слушала, не понимая толком, о чем шла речь.
— Сила Тенаара помогла мне приостановить разрушительное действие твоего проклятия. Я использую магию, основанную на разных священных ритуалах, посвященных этому богу. Этому научил меня мой отец.
— Ты говоришь, что культ Тенаара — это не только религия Гильдии?
Теана кивнула:
— Их учение — извращенное толкование истинной веры. Неужели тебе неизвестно, что Ниал была посвященной бога Тенаара и спасла мир?
Дубэ прислонилась спиной к перекладине. Все это ей казалось сплошным абсурдом. Люди убивали друг друга только для того, чтобы навязать собственное толкование воли бога.
— Тем не менее ты все эти ночи напролет молилась Тенаару у меня на глазах… глазах той, которую погубила Гильдия.
— Вот именно, это была Гильдия. Тенаар не имеет ничего общего с сектой убийц. Вера в этого бога — нечто иное.
Дубэ посмотрела на нее с усмешкой:
— Получается, что ты здесь для того, чтобы расставить все по местам, не так ли? Для того, чтобы подтвердить истинность твоей веры в противоположность той, которую проповедует Гильдия.
Теана растерянно смотрела на Дубэ.
— Не знаю. Я просто делаю то, чему меня научил отец.
— Ах да… — Дубэ засмеялась.
— Почему ты смеешься?
— Разве не смешно, что я отправилась в путь еще с одной фанатичкой этого нелепого бога?
Девушка-маг выглядела обиженной.
— Я — не фанатичка. Не надо равнять меня с теми, кто извратил настоящую и чистую веру, превратив ее в культ смерти.
— Но когда ты молишься, то становишься похожей на них, — заверила ее Дубэ. — Вы повторяете эти нелепые заклинания до тех пор, пока и для вас они не перестанут иметь значение.
От взгляда Теаны повеяло холодом.
— Я молюсь не так, как это делают в Гильдии. Ты сама их видела, и должна была это понять.
Дубэ рассеянно смотрела в сумрак ночи.
— Истина в том, что твоя вера привела меня сюда и вселила в мою грудь монстра. Вера в худшем случае приводит к смерти, а в лучшем — становится простым утешением для слабых.
— Этот образ навязан Гильдией, — возразила Теана. — Есть вера, которая связана с жизнью. Именно она вела моего отца и меня в годы изгнания и вложила мне в руки силу, способную сдерживать твое проклятие.
Дубэ сделала вид, что не слышит.
— Я знаю только, что жрецы без устали болтают, что нашли «суть», смысл мироздания. Но я вижу только смерть людей. Жизнь, насколько я ее знаю, это — хаос.
Теана невозмутимо выдержала ее взгляд.
— Это только потому, что ты еще не нашла своего пути.
Разбойница почувствовала некоторое раздражение.
— А ты нашла?
Теана перевела дыхание.
