С этого места хорошо просматривались три дома старой постройки, образующие букву П, просторный двор, разросшиеся тополя, закрывающие своими кронами половину неба. Через полчаса, плюс минус пять минут, из углового подъезда выйдет женщина тридцати лет по имени Катерина Уварова. Научный сотрудник, кандидат медицинских наук.
Для чего такой женщине нужна ученая степень? – спрашивал себя Тарасов. Последний муж Уваровой знаменитый врач – вот единственное объяснение её научного взлета. Высокая, длинноногая, стройная, с короткой светлой стрижкой. Уварова выше Субботина сантиметров на пять. Шатенка, перекрашенная под платиновую блондинку.
Привлекательная бабец. Конечно, для тех, кто любит женщин такого типа. Похожих на длинноногих кузнечиков. А таких женщин почему-то любят многие стареющие мужчины, отцы семейств, у которых есть деньги и которым бес ударил в ребро. Зная достоинства своей фигуры, подчеркивая их, Уварова носит брючные костюмы, джинсы или короткие юбки, плотно облагающие выпуклый, но не отвислый зад.
Уварова выведет на прогулку во двор серого пуделя, пяти-годовалого кобеля по кличке Джек. На редкость глупая и дружелюбная собака, как и большинство пуделей. На прогулке женщину и собаку будет сопровождать молодой здоровый хорошо откормленный парень, охранник из частного сыскного агенства. Эта парочка потопчется по двору четверть часа, затем на Джека наденут поводок, уведут обратно в квартиру.
Минут через двадцать Уварова, переодетая в строгий деловой костюм, серый пиджачок и темные брючки, снова спустится вниз. Она откроет свой «Рено Лагуна», сядет на водительское место, потому что по утрам любит сама водить машину. Охранник приземлится рядом с ней на пассажирское сидение. Домой Уварова, как всегда, вернется не раньше восьми вечера.
С окрестных деревьев к ногам Тарасова слетела стая из пяти голубей, птицы ждали подачки, но у раннего гостя не было с собой хлеба. Тарасов шуганул голубей и взглянул на часы.
Восемь пятнадцать. Обычно в это время Субботин пьет утренний кофе, хороший момент для душевного разговора. Тарасов вытащил из кармана трубку мобильного телефона, набрал номер Субботина. После третьего гудка, трубку взяли. Субботин тусклым голосом проблеял «слушаю».
– Это я, – сказал Тарасов.
Долгое молчание. Видимо, в эти мгновения Субботин вскакивает из-за стола, чтобы домашние не услышали разговора, бежит в свой кабинет, плотно закрывает дверь.
– Да, я слушаю, – говорит Субботин.
– До коих пор ты будешь испытывать мое терпение?
– Произошло недоразумение, – Субботин заикается. – Накладка вышла. Я хотел передать деньги. Хотел сделать по честному. Но начальник моей охраны… Это он во всем виноват. Он настоял, чтобы я набил чемодан резаной бумагой.
– Я хочу, чтобы ты уяснил для себя одну вещь, – Тарасов улыбается. – У тебя много родственников. И все они пока живы и неплохо себя чувствуют. Так вот, они живы только по одной причине. Я этого хочу. И ты жив, потому что я этого хочу.
– Я виноват, – голос Субботина стал плаксивым. – Но я верну деньги, когда скажешь. Я согласен на все твои условия.
– Это само собой. Но за свой последний фокус ты будешь наказан.
– Я прошу, – Субботин выразительно зашмыгал носом. – Я прошу, не делай ничего такого…
– Насчет денег жди моего звонка. Я сообщу тебе место и время. Но если ты выкинешь ещё один фокус, все твои близкие умрут. Один за другим. А последним будешь ты. Жди звонка. Кстати, теперь сумма, которую ты мне должен, возрастает. Вдвое. Делай выводы.
– Послушай, только послушай…
Но Тарасов уже не слушал.
Он убрал трубку в карман. Действуя леввой здоровой рукой, достал из спортивной сумки фотоаппарат с видоискателем, укрепленном на верхней панели, включил аккумулятор, установил автоматическую экспозицию. Он положил фотоаппарат на колени так, чтобы подъезд, из которого должна выйти Уварова попадал в фокус объектива и оставался в видоискателе. Вытащив из сумки свежую газету, положил её рядом на лавочку.
Субботин познакомился с Уваровой два года назад в Сочи. Уварова приехала на юга снять стресс после затяжного скандального развода со вторым мужем. Да, оба брака Уваровой распались по её собственной инициативе. В первом случае муж был слишком беден, во втором случае слишком стар. Так сказать, не справился с обязанностями. Видимо, Субботин, встретившийся на жарком пляже, та золотая середина между двумя первыми супругами. Еще не стар и вполне справляется, но уже вполне обеспеченный человек. У Субботина семья – но это не главная проблема.
Легковесный курортный романчик, как ни странно, не оборвался во внуковском аэропорту, переродился в долговременную связь. Возможно, Уварова – это последняя любовь Субботина. Трогательная и романтичная. А любовь стареющего мужчины все равно, что скоротечная чахотка. Схватит за горло и не отпускает до конца дней.
Субботин не скупой рыцарь. Квартира в престижном доме, автомобиль – его подарки. И это лишь то малое, что на виду. Субботин очень любит деньги. Это нормально. Так и должно быть.
Но баб он любит больше, чем деньги. Это верный признак душевного нездоровья.
Когда Тарасов задумывался о том, на чьи деньги жируют московские проблядушки, в душе закипала горячая ярость, пальца сами сжимались в кулаки. Если бы они знали, чьей кровью политы эти деньги. Впрочем, их аппетит все равно бы не испортился. А эта холеная лярва Уварова просто жрет деньги, хватает их ртом и задницей. И никогда досыта не нажрется.
Нет ничего проще, чем пристрелить эту дамочку, Катерину Уварову, прямо во дворе. А рядом положить телохранителя.
Или взорвать «Рено Лагуна» вместе с пассажирами, примагнитив к днищу адскую машину с электрическим детонатором. Или остановить лифт между этажами, из карабина насверлить в нем два десятка дырок. Или… Вариантов скорой насильственной смерти множество. Только выбирай. А когда
