Петрович, – Владыкин кивнул засидевшемуся судмедэксперту Булкину, – начинай осмотр тела.
Встав с дивана, Булкин подошел к окну, раскрыл на полу чемоданчик, вытащил из него и натянул на руки поскрипывающие резиновые перчатки. Взгляды присутствующих в комнате людей скрестились на Булкине. Развернув клеенчатую занавеску, Булкин сначала склонился над трупом, затем присел на корточки Женщина в кресле закрыла лицо ладонью. Стажер Ливанский сосредоточено почесал правой рукой левое ухо.
– Что скажешь? – поинтересовался Владыкин, зайдя за спину эксперта.
– Что тут скажешь? – Булкин пошевелил пальцами, обтянутыми скрипучими резиновыми перчатками. – Оттаивает старушка потихоньку. Уже оттаивает. Ведь она не меньше двух часов в комнате пролежала. Вот и оттаивает.
Булкин, убедившись, что перчатки не морщат на запястьях, потянулся к лицу старухи, поднял веки.
– Давай, смотри, – согласился Владыкин. – Пиши, Юра. На полу у радиатора отопления имеется обширное пятно засохшей крови размером тридцать пять на пятьдесят сантиметров. Справа и слева от данного пятна на стене и радиаторе отопления множественные капли крови в виде брызг направление брызг горизонтальное, а также снизу вверх под углом сорок градусов. Капли и мазки крови заметны также на обоях торцевой стены. Возле трупа следов ног не имеется. Труп, внесенный с балкона, лежит на спине, ногами на север, головой на юг, – Владыкин нагнулся и потрогал кончиками пальцев щеку покойной Ангеловой. – Тело завернуто в пеструю клеенчатую занавеску. На ощупь тело холодное, полностью промороженное. Трупный запах отсутствует. Глаза открыты медэкспертом, головного убора нет. Ноги вытянуты по оси туловища, правая нога согнута в колене.
Владыкин уже уставший говорить без остановки, сладко зевнул.
– Правая рука согнута в локте, лежит на животе, ладонью вверх. Левая рука лежит вдоль туловища, ладонью вниз. На запястьях обеих рук окружные кровоподтеки. Что это значит, Юра? – спросил Владыкин и, не дождавшись стажера, ответил сам. – Значит, что наш общий знакомый перед смертью приковал Ангелову наручниками к этой самой батарее. Хотел от неё что-то узнать. А узнавать-то нечего было, ценности на своем всегдашнем месте, в банках с крупой.
– Ирошников мог этого не знать, – ответил Ливанский. – Не знать, где ценности.
– Ты набираешься мудрости прямо на глазах. Пиши дальше. Труп одет в желтую блузку в черный горох, темную юбку, подпоясанную ремешком. Пуговицы застегнуты, карманы отсутствуют. От груди и ниже блузка пропитана засохшей кровью, – Владыкин, нагнувшись, расстегнул блузку, распахнул её. Судмедэксперт расстегнул и приспустил юбку. – Грудь правильной конусообразной формы, живот выпуклый. Под блузкой бюстгальтер белого цвета, залитый кровью. Трусы розового цвета, пропитаны засохшей кровью посередине, – Владыкин сел на корточки, взявшись за плечо и бедро трупа, потянул его на себя, заглядывая за спину. – Трупные пятна сине-лилового цвета усматриваются на задней поверхности тела. Гнилостные изменения не выражены.
– Да, как новенькая бабуся, – добавил Булкин, потрогав руками спину трупа, помог следователю уложить тело в прежнее положение. – Ясная вещь, такой морозец на улице стоит. Кстати, никому нашатырь не требуется?
Булкин обвел присутствующих внимательными глазами, остановив взгляд на застывшей в кресле племяннице.
– Нет, нет, спасибо, – женщина замотала головой.
Булкин закряхтел, встал на колени, низко согнувшись над телом.
– Можешь так записать, – он поднял голову к Владыкину. – По предварительному заключению судебно- медицинского эксперта смерть наступила около семи дней назад.
Владыкин молча переглянулся со стажером Ливанским.
– Наступила, в смысле, смерть наступила, от разрушения черепа ударами по голове твердым тупым предметом, – диктовал Булкин, стоя на коленях и наклонив корпус вперед, словно обнюхивая покойную старуху. – Таким предметом может быть, например, молоток. Правое колено трупа раздроблено тяжелым предметом. При пальпировании прощупываются мелкие осколки кости. Волосы трупа, седые, русые, обильно смочены кровью. В правой и левой теменной области имеется три раны с ровными краями размером пять на шесть сантиметров. Рана того ж размера в лобной кости, примерно между глаз трупа. Края ран кровоподтечные, в краях выступают мелкие обломки кости и мозговое вещество. В затылочной области слева имеется рана такого же характера. Кожа лица бледная, веки глаз синюшные, роговицы туманные, зрачки ноль четыре сантиметра в диаметре. Соединительные оболочки глаз кровоизлияний не имеют. Лицо, шея и грудь трупа залиты кровью. Успеваешь? – обратился Булкин к стажеру.
– Успеваю, – отозвался Ливанский низким придушенным голосом.
– В ушах и ходах носа имеется застывшая кровь в виде свертков, – Булкин снова согнулся в три погибели, ощупывая пальцами лицо старухи. – На левом виске возле ушной раковины кровоподтек лилового цвета, длинник расположен горизонтально. Не для протокола, кажется, ей кулаком в висок съездили или открытой ладонью. А поскольку сосуды слабые, старческие, образовался синяк. Рот раскрыт, слизистая губ синюшная, без повреждений. Язык в полости рта, там же сгустки крови в виде свертков. Из отверстий носа и уголков рта идут подтеки крови в сторону груди. На шее повреждения отсутствуют. Грудная клетка и живот без повреждений. Вот ещё что пиши. Левая височная и затылочная кости необыкновенно подвижны. При ощупывании определяется отчетливый хруст.
– Да, досталось старушке перед смертью.
Владыкин стоял над трупом, скрестив руки на груди.
– Почему ты думаешь, что ей досталось именно перед смертью? – поднял голову Булкин. – Возможно, как раз наоборот. Голову ей исколошматили молотком как раз после смерти. А убита старуха была одним ударом, вот этим самым. Между глаз. Возможно, преступник как раз не хотел выдать своего профессионализма. А для маскировки разнес старухе череп.
Владыкин и Ливанский снова переглянулись.
– Для маскировки, говоришь? – Владыкин хмыкнул. – Ты уж, Алексей Петрович, до конца разберись. Я напишу постановление о вскрытии, ну, чтобы именно тебя припахали на это дело. Тут опытный человек нужен. А то поручат вскрытие какому-то мальчишке, который напортачит так, что не расхлебаешь. Значит, по-твоему, он все кончил одним ударом?
– Весьма вероятно.
