– Мне нужно кое о чем спросить тебя, – сказал Роберт.
– Если о школе, то…
– Нет, не об Уэстондэйле, об этом позже. Я хочу спросить об Уильяме.
Она вилкой отодвинула несколько макаронных ракушек на край тарелки.
– Джулиет отказалась жить с ним.
– Я знаю.
– Думаю, нам всем нужно было ожидать этого. Если бы она действительно хотела жить с ним или он с ней, они решили бы этот вопрос уже давно.
– Вот именно, – согласился Роберт. – Уильям никогда не хотел терять устоявшегося ритма своего существования, а Джулиет никогда не хотела связываться со всей этой суматохой семейной жизни. Я всегда об этом говорил.
Лиззи кивнула.
– Да, ты говорил. Думаю, мы все просто привыкли к их отношениям, как привыкли и к жалобам матери на них, при том что она ничего не хотела с этим делать.
Когда мы с Фрэнсис в детстве ходили в школу, с нами училась одна девочка, ее звали Беверли Лэйн- Смит. Ее родители жили вместе, но не были женаты. Фамилия отца была Лэйн, а матери – Смит. Никто из нас, ни сама она не придавали этому никакого значения, как вдруг, уже взрослой, года в двадцать два, она возмутилась легкомысленно-равнодушным отношением родителей к ее судьбе и поменяла свою фамилию на Бертон, в честь известного киноактера, по которому сходила с ума.
– Да, – поддержал разговор Роберт, – но какое отношение это имеет к Уильяму?
– Просто это пример того, как однажды, очнувшись, человек ясно видит и понимает то, мимо чего всегда проходил, смирившись.
– Лиззи, – спросил Роберт, – где Уильям собирается жить после продажи дома?
Она положила вилку на тарелку.
– Он говорил, что собирается купить квартиру. Причем здесь, в Ленгуорте. В тех новых домах за полицейским управлением.
– Но ведь это – дома для престарелых!
– Когда-то и ему понадобится уход.
– Но еще очень нескоро.
– Нет, конечно, но, по-моему…
– Лиззи, – сказал Роберт, – я думаю, он должен жить с нами.
От изумления она раскрыла рот.
– С нами?!
– Да.
– Но ты от него сойдешь с ума. Он же доведет тебя до белого каления, слоняясь по квартире, все забывая… И потом, у нас тесно. Посмотри, как тесно детям! И как мы здесь уместимся с отцом? Тогда квартира просто превратится в общежитие.
– Не здесь. Здесь мы, конечно, не уместимся, – твердо произнес Роберт. – Мы могли бы купить дом. Денег Уильяма вполне хватит, чтобы купить дом для всех нас, а эту квартиру мы могли бы сдавать, чтобы арендную плату пустить на покрытие процентов по остатку долга.
– Но ты не хотел просить его о помощи! Ты отказался от нее!
– Это было прежде, – сказал Роберт. – Теперь все иначе. Я не мог принять от него помощь, когда мы тонули. А сейчас могу воспользоваться ею, поскольку считаю, что наше положение, пусть и медленно, но выправляется.
– Это действительно так? Роберт посмотрел на нее.
– Ну, что скажешь?
– Почему ты меня спрашиваешь?
– Потому что решение зависит от тебя.
Лиззи взглянула на полированную поверхность стола, на которой виднелись порезы и следы от горячей посуды.
– Он может прожить еще лет двадцать…
– Да.
– Роб, тебя не беспокоит перспектива долгого сосуществования с ним?
– Меньше, чем что-либо другое. Он мог бы помогать в магазине.
– Помогать в магазине?
– Да, в спокойные часы или когда мы куда-нибудь отлучимся.
– Куда-нибудь отлучимся?
– Да. Ты что, собираешься продолжать работу в Уэстондэйле?
