– А при том, что у тебя есть Дженни, а у меня никого нет.
– Пожалуйста, – произнес голос позади них. Они обернулись. В проеме двери гостиной стояла небольшая фигура, обернутая розовой простыней и с тюрбаном из полотенца в желтую и белую полоску, за которым не было видно ни головы, ни лица. Снизу торчали две серые шерстяные ноги. – От вашего крика моя комната трясется. Не понимаю, о чем можно так громко спорить? Ведь у вас нет ветрянки.
– Извини, – сказала Лиззи, – извини.
– И не надо за мной ухаживать, я выздоровлю и сам, а вам вовсе не стоит поднимать такой крик на весь дом.
Роберт шагнул вперед и положил руку на обернутые в розовое плечи Алистера. Тот отстранился.
– Не притрагивайся ко мне!
– Извини, старик. Давай иди в кровать.
– Пойдем, я провожу тебя, – бросилась к сыну Лиззи.
– Нет! Не прикасайтесь ко мне, а то я вас укушу!
– Дорогой…
– Иди на работу, – сказал Роберт Лиззи. – Иди на работу, слышишь?
Она остановилась в нерешительности. Она вдруг поняла, что Алистер не капризничает, а на самом деле глубоко, хотя и по-своему, переживает болезнь.
– Я не пойду сегодня. Я позвоню в школу и…
– Нет, – отрезал Роберт.
– Но…
– Здесь от тебя все равно не будет толку, ведь ты сама призналась, что у тебя ни к чему не лежит душа.
Алистер повернулся и зашаркал по короткому коридору к своей спальне, волоча за собой угол розовой простыни.
– Хорошо, – почти прошептала Лиззи.
Дверь спальни с шумом захлопнулась за Алистером.
– Я буду подниматься к нему каждый час, – сказал Роберт. – Я поступаю так все время с начала его болезни, пока ты на работе.
– Я на работе не ради удовольствия, – с обидой проговорила Лиззи.
Роберт ничего не сказал. Он даже не посмотрел на нее. Он просто взял ключи от офиса „Галереи', вышел на лестницу и стал спускаться по ней, оставив Лиззи в смятении. Постояв несколько минут, она подошла к спальне Алистера и постучала.
– Алли?
– Уходи!
– Мне просто нужно убедиться, что с тобой все в порядке. Потом я поеду на работу.
– У меня все отлично, – глухо сказал Алистер сквозь тюрбан.
– Увидимся вечером.
– Хорошо.
– Чего тебе хочется вкусненького?
– Ничего.
– Мороженое? То, американское, дынное?
– Не надо.
Лиззи припала лбом к двери.
– Значит, до вечера.
– Хорошо.
– Пей жидкое как можно больше.
– Хорошо.
– Не считай меня бессердечной из-за того, что я ухожу. Мне на самом деле надо идти на работу. Ты же сам это понимаешь, правда?
Молчание.
– Это все из-за денег. Ты же понимаешь это, да? Нам надо держаться, понимаешь? – Она выпрямилась. – Пока, дорогой.
– Пока, – громко и с явным облегчением сказал Алистер.
Когда Лиззи ушла, Роберт спустился из офиса в торговый зал, чтобы увидеться с Дженни. Она протирала стекла на картинах какой-то жидкостью изумрудного цвета. Дженни посмотрела на Роберта, но продолжала свое занятие.
