столовая. Но Катя все стояла на лестничной площадке между вторым и первым этажом и смотрела сквозь стеклянную стену вверх, где сквозь разрывы облаков иногда сверкало солнце, и не могла сдвинуться с места.
Внезапно затренькал ее сотовый.
– Катя... – это был Алексей.
– Да, я тебя слушаю! – с беспокойством отозвалась она.
– Послушай, я тут рядом, на проходной, и меня внутрь не пускают... – сказал он. – Ты не могла бы ко мне спуститься, а?
– Конечно!
И, стуча каблуками, Катя поспешила вниз.
Алексей ждал ее у входа, на улице, под огромным стеклянным навесом.
– Катя, да что это за жизнь такая, а? – с отчаянием произнес он, обнимая ее. – Я прямо места себе не нахожу...
– О чем ты? – осторожно отстраняясь, спросила она.
– О Фаине твоей.
– Она такая же моя, как и твоя.
– Только, пожалуйста, без иронии... – страдальчески нахмурился он. – Ведь ты сама меня с ней свела! Это же не женщина, а мужик в юбке... И чем я к ней хуже, тем она... Ну, ты понимаешь! Мазохистка какая- то...
Катя захохотала.
– Тебе смешно... – обиделся он. – Она, наверное, специально в сексопатологи пошла – для того, чтобы с собственными проблемами разобраться. Я хочу уйти от нее. Катя... – Он опять протянул к ней руки.
– Лешенька, ну что ты за человек! – оттолкнула она его. – А я раньше не замечала, какой ты...
– Какой я?
– Ты? – Она задумалась на мгновение, ища подходящее слово, а потом обронила холодно: – Ты – пустой.
Алексей немедленно обиделся.
– Ну вот, ты меня ругаешь... – хмуро пробормотал он. – Хотя я тебя понимаю – все не просто так. Ты меня ревнуешь! Ты меня ревнуешь к Фаине.
– Леша...
– Она для меня ничего не значит! Она... Послушай, а ты действительно снова сошлась с Ганиным? – вдруг обеспокоился он.
– Нет.
– Фу ты... Я так и знал – она все придумала! Ты – моя Катя...
Он обнял ее, и на этот раз у Кати не было никакой возможности вырваться. Она стояла рядом с Алексеем и слышала, как бьется его сердце. Чувствовала тепло его тела.
– Чего ты от меня хочешь? – прошептала она, прижавшись щекой к его груди. – Зачем ты пришел?
– Чтобы сказать тебе, как я тебя люблю... Несмотря ни на что. Сколько раз мы сходились, сколько раз расходились... Пора бы уж прекратить это все. Ты меня любишь?
– Нет.
– Катя... – укоризненно произнес он, гладя ее по волосам. – Какая же ты своенравная девочка!
– Леша, миленький, как же ты мне надоел! – едва не плача, умоляюще произнесла она. – Недавно ко мне приходила Нелли, и мы говорили о тебе. Знаешь, я тогда окончательно и бесповоротно поняла, что...
– Нелли... – перебил он, потерев лоб. – Так ты не знаешь? Хотя откуда ты могла знать...
– Да что, что случилось? – забеспокоилась Катя.
– Нелли заболела. Ее три дня назад увезли в больницу.
Кате стало холодно, несмотря на теплую, влажную (какую-то субтропическую!) погоду.
– Что с ней?
Алексей выразительно постучал себя по голове.
– Вот это самое, – скорбно вздохнул он. – Совсем заговариваться стала. Я зашел к ней после того, как ты передала Фаине, что Нелли меня ищет, а Нелли... Ну, в общем, пришлось вызывать докторов.
– Бедная Нелли... – ошеломленно произнесла Катя.
– Да что ж ты так переживаешь! – рассердился Алексей. – На самом деле ничего страшного! Сейчас, между прочим, все лечится... Как мне объяснили, у нее началась обратная реакция. Вполне обычное состояние, которое возникает месяца через два-три после каких-то трагических событий. А что ты думаешь – смерть Поленьки не прошла для нее даром! К осени, скорее всего, Нелли уже выпишут. Кстати, адвокат сказал, что это является дополнительным плюсом – ну у кого поднимется рука судить бедную больную женщину! – и в исходе дела он уже не сомневается...
– Леша! – тихо сказала Катя, отступив назад. – И ты так спокойно об этом говоришь?!
