– Вы не понимаете… – Соня едва не плакала от отчаяния.
– Все я понимаю, милая девушка. Конечно, мы учитываем личность подозреваемого и все такое… Но против Исы Руденко, вашего жениха, слишком много улик. И мотив очевидный…
– Но он же сам и вызвал милицию, Иса… – Соня уже была в курсе некоторых подробностей.
– И что? Убил, испугался и вызвал. Такое тоже бывает. И это умней, чем бежать с места преступления… Куда он побежит-то, весь в крови, оставив кучу следов, отпечатков?.. – парировала следователь.
– А вы с Леной говорили? У Исы на ферме работала Лена Звягина, она… То есть я не могу заявлять ничего голословно, и вообще… Но были некие странные события…
– Какие события? – невозмутимо спросила Агеева.
Соня в подробностях рассказала о сложных отношениях с Леной, о безответной любви Лены к Исе, о ее ревности, об истории со щукой, подброшенной Соне в постель, о том, как кто-то потом насыпал в пруды отравы, и вся рыба погибла – в результате чего Иса и оказался на грани банкротства. Напрямую Соня Лену не обвиняла, но и молчать не могла!
– Елена Звягина не могла убить Игоря Сидорчука. Весь день она безвылазно находилась в доме Прошиной Галины Петровны. Это подтверждает и сама Галина Петровна, и родные Галины Петровны. Звягина как раз жаловалась Прошиной на свою несчастную судьбу и на вас… На то, что вы буквально выгнали ее с фермы жениха.
– А что мне было делать? Жить в этом треугольнике… Я ревновала Ису к Лене!
– Вот именно. И теперь пытаетесь свалить все на Звягину. И вообще… – Следователь передернула плечами и в первый раз проявила эмоции: – Ненавижу рыбу! Чего вы там про щуку мне рассказывали? Вам ее в постель подбросили? Потрошеную?
– С распоротым брюхом!
– Ужас какой. Ненавижу рыбу. Я мясо люблю. Мясо и колбасу.
– Рыба полезней… – пролепетала Соня.
– Знаю. А колбаса вкуснее! И костей в ней нет… О чем я? Нет, я, конечно, проверю эти факты, но… Выпейте воды, не плачьте. Так вот, я все, рассказанное вами, проверю, но учтите – хорошего мало. Иса Руденко, ваш жених, до пятнадцати ноль-ноль был в банке, в Москве. Это документально подтверждено. Два часа ехать до поселка… Но вот с семнадцати ноль-ноль до восемнадцати ноль-ноль вашего жениха никто не видел… В шесть он вызвал милицию. Что было в этот промежуток, с пяти до шести?
– А что Иса говорит?
– Что он может говорить? С пяти до шести гулял по лесу. Естественно, без свидетелей. Говорит, гулял и думал о вас. Потом отправился к Сидорчуку. Вошел (дверь была открыта), увидел труп Сидорчука, попытался оказать тому первую помощь, потом понял, что это бесполезно, позвонил в милицию… Вот что он говорит.
– О господи… – подавленно прошептала Соня. – Что же делать?
– Ищите хорошего адвоката. Не экономьте. Суд, конечно, предоставит вашему жениху бесплатного адвоката, но… сами понимаете, в какой стране живем! – развела руками следователь. – Бесплатным бывает только сыр в мышеловке.
– А я могу увидеть Ису? – с надеждой спросила Соня.
– Сейчас – нет. Сейчас ведутся следственные мероприятия… Позже.
Соня вышла от Агеевой подавленная и растерянная. В общем, Агеева была не самой плохой теткой и рассуждала правильно… Но только Соня знала, что Иса не мог убить Игоря. Не мог, и все тут.
Где взять денег на хорошего адвоката? Иса был практически разорен, все деньги ушли на восстановление прудового хозяйства. На имущество наложен арест. У Сони денег не было. То есть были: недавно она получила очередной гонорар от кондитерской фабрики «Б. Чиркунов». Гонорара хватило бы на новое платье, туфельки, бесполезную консультацию у очередного медицинского светила, оплату квартиры в Москве, но… на оплату хорошего адвоката – нет. Это были
«Занять? У кого? У Исы был единственный богатый друг – Игорь… Не у Галины же Петровны просить, не у Гоши… Они и так от зарплаты до зарплаты жили, а теперь, без Исы, совсем пропадут… Если прудовое хозяйство пойдет с молотка…»
Соня ненавидела себя за слабость, беспомощность.
«Нет, я все-таки вытащу Ису… Я докажу, что это не он убивал! Где же найти денег?!»
Родные? У Исы не было родных. Странный старик в Вышнегорской больнице? Отец, не отец Исы… Одно ясно – нищий старик. Бомж. Сами мы не местные… Ладно, это сейчас не важно, навестить старичка можно будет потом.
Другой вариант – Сонины родные. Снежана и Элеонора. У них денег точно не было, все, что зарабатывали, тратили на шмотки и силикон с ботоксом. Им даже не хватало, они в последнее время сами были в долгах, поскольку растеряли своих спонсоров…
И в этот момент Соня вспомнила о Фреде. Загадочный бизнесмен, гражданин мира! «Я, конечно, нехорошо с ним поступила… Сбежала тогда… Ох и подленькая я бываю иногда!.. Могла бы вежливо поговорить, объяснить – а не сбегать. Но… нет, не могла!» Соня вспомнила тот вечер, когда Фред на палубе теплохода делал ей предложение. По всем правилам, красиво делал. Как в кино!
Только вот страшно было почему-то… Фред поцеловал ее – как будто заклеймить хотел, вот как поцеловал. Словно сказать хотел, что она навеки ему будет принадлежать, после обручения… Не знал Фред, что Соня никогда не хотела быть чьей-то. Что лишь для Исы сделала исключение. От Исы она не смогла отказаться. От Исы, который «ликом черен и прекрасен»…
…Соня вошла в свою московскую квартиру, бросила сумочку на диван. Вечернее солнце светило в окна…
Еще один дивный вечер, который нельзя было разделить с Исой! Надо позвонить мачехе, узнать, как найти Фреда.
В этот момент в дверь позвонили. Так часто бывало – Снежана с Элеонорой, услышав, как хлопает дверь на лестничной площадке, сами спешили к ней…
Соня распахнула дверь – на пороге стоял Фред. «Словно услышал мои мысли!» – мелькнуло у Сони в голове.
– Пустишь? – вежливо спросил тот.
– Да… Да, заходи!
Фред вошел в комнату, сел на диван. Сегодня «гражданин мира» был одет в летний костюм из хлопка, на голове – странная панама, чем-то напоминающая колониальный шлем… Он скинул ее – обнажилась костистая, лысая голова.
Соня встала у окна, сложив руки на груди. Она волновалась, пытаясь продумать свою речь.
– Фред… Фред, прости меня, что тогда так все получилось. Я не хотела тебя обижать…
– Да-да. Понимаю. Ты никого не хочешь обижать, но почему-то обижаешь всех. Нет, не обижаешь, а смертельно ранишь. Настоящая… э-э, девушка Достоевского.
– Чья девушка?
– Девушка из романов писателя Достоевского, – пояснил Фред с усмешкой. – Милая и трогательная Сонечка.
– Я тебя смертельно ранила? – испугалась Соня.
– Почти. Почти… Но я еще жив, как видишь! – опять усмехнулся Фред. Соня не понимала, шутит тот или говорит серьезно.
– Ты еще найдешь свою любовь…
– Я не хочу любви, – поморщился Фред. – Фи, как это… как это по-русски?.. банально!
– А чего же ты хочешь?
– Хочу только Сонечку. Милую Сонечку. Моего жестокого ангела.
«Вот и поговори с таким… Странный какой-то!»
– Фред, мне нужны деньги, – вздохнула Соня, опять прибегнув к своему любимому приему. Лучшая дипломатия – это никакой дипломатии.
– Много?
– Много.
– Я могу спросить – зачем?
