– О чем ты говоришь! – с ужасом воскликнула я. – Я вот-вот умру...
– Не умрешь, – строго оборвала она меня. – Надо было ожидать, что Вадим Петрович снова появится. Ведь ты говорила, что он появляется время от времени?
– Да, но здесь... И что ему надо?!
Инесса пристально посмотрела на меня, минуту молчала, а потом произнесла спокойно:
– Я с ним говорила сейчас.
– Ты?!
– Да. А что такого? Нельзя всю жизнь предаваться одним эмоциям, надо разобраться. Я увидела, что возле Дома моделей Зинаида Кирилловна пытается поколотить какого-то мужчину зонтиком. Сразу догадалась... Он бежал, но мне удалось его догнать.
– И... и что он сказал тебе? – замирая, спросила я.
– Что он тебя любит, – ответила она просто.
Странно – я ожидала именно такого ответа, но почему-то меня эти слова ужасно возмутили. Я вдруг вспомнила свою бедную мамочку – какой она была, и что с ней сделал этот человек. Ее милое лицо – прекрасное и нежное – живо нарисовалось в моем воображении. Никогда и никто ей не давал ее лет, она казалась много моложе, чем на самом деле, даже первые легкие морщинки, даже консервативный, строгий стиль одежды не прибавляли ей лет. Вечный беби-фейс, как сказала бы Инесса. Все вокруг считали, что я похожа на нее... Я провела ладонями по лицу, стирая слезы.
– Зачем он сюда приехал? – строго спросила я.
– Чтобы увидеть тебя. Он хочет с тобой поговорить...
– О чем, о чем нам с ним говорить! – в отчаянии вскричала я. – Подлый негодяй, убийца...
– Я тоже думаю, что ничего нового он тебе не скажет. – Инесса неожиданно зевнула.
Я хотела было обидеться на нее, но потом решила, что сегодняшний день просто утомил ее.
– То есть?
– Ну... Всякие эмоции, слезы и сопли... ах, я не могу без тебя жить, ах, я тебя люблю, ах, поговори со мной... Ведь он подобным образом обращался с тобой и раньше?
– Да, – немного подумав, ответила я.
– И ты кричала ему в ответ, что он подлый негодяй и убийца, да? То есть разговора как такового у вас еще не было. Знаешь, это может длиться бесконечно. Всю жизнь.
– Я не хочу... всю жизнь! – в ужасе воскликнула я.
– Значит, вам надо поговорить по существу.
– Нам – поговорить?! То есть ты считаешь, что я должна с ним встретиться?! Вот так – согласиться и пойти к нему, чтобы потом...
– Да ты пойми, – устало перебила меня Инесса, – он просто так не отстанет. И ты просто так не успокоишься, тебе надо выговориться по существу, а не брызгать во все стороны эмоциями. Вы оба сойдете с ума, вы убьете друг друга рано или поздно...
– Ладно, – решительно согласилась я. – Ты права... я поговорю с ним. Но не сейчас! Я должна подумать. Придумать, что ему сказать, чтобы он раз и навсегда...
– Согласна. Тебе просто надо успокоиться... Я попытаюсь объяснить это Вадиму Петровичу, надеюсь, он поймет и не станет форсировать события.
Я бросилась Инессе на шею.
– Милая, хорошая, ты все знаешь... а тетя?
– Тете мы ничего не скажем! – засмеялась она. – Тетя не поймет всей этой психологии.
– Правильно! Тете мы ничего не скажем!
– Он странный человек, – вдруг сказала Инесса задумчиво.
– Он? Вадим Петрович? – с ненавистью переспросила я.
– Да. И он не показался мне таким уж маньяком и негодяем.
– О, сначала это трудно заметить, но потом вся его сущность... – горячо начала я.
– Он болен.
– Болен? То есть ты уверена, что он псих? Может быть, его стоит сдать в дурдом? Как-нибудь все так подстроить...
– Он болен любовью к тебе. Нет, он не вполне псих, хотя, безусловно, во всем этом есть что-то нездоровое. Наркотическая привязанность...
– Наркотическая? У него – ко мне, да?
– Да. И поэтому вы должны поговорить, чтобы он понял, что ты не совсем тот человек, которого он себе вообразил. Он спокойный, тихий, даже как будто робкий... во всяком случае, так мне показалось, когда я говорила с ним. И он способен думать только о тебе. Все остальное для него просто не существует. Наркотическая зависимость...
– Как ты думаешь, он способен меня убить? Ну, например, когда окончательно поймет, что я никогда не буду ему принадлежать?
