– Отдай ее мне.
– Я так понимаю, ты во всем признаешься?
– В чем?
– В том, что тебе нужна книга, а не я! – не выдержав, закричала Саша. – Она, а не я! Эта жуткая черная книга, а вовсе не я!!!
– Мне нужна ты!.. И она! Ты и она! – он начал с полушепота, а закончил фразу тоже криком: – Ты и она!!!
– Замолчи... – Саша попыталась закрыть уши, но Бородин схватил ее за руки.
– Это бесценный документ... Он нужен мне. Да, его писали человеческой кровью, в переносном смысле... Но теперь дневник Менгеле может помочь живым! – Бородин, вне себя, изо всех сил затряс Сашу за плечи.
– А я? При чем тут я? – сквозь сжатые зубы пробормотала Саша, пытаясь вырваться.
– Я люблю тебя. Но еще я должен самореализоваться, потому что я – мужчина! Я ученый, хирург... Работа для меня – все. Ты понимаешь?
– Почему ты мне сразу во всем не признался?
– А зачем шокировать столь нежное создание, как ты, рассказами о войне и концлагерях? О чудовищных экспериментах? Я берег тебя – неужели ты не понимаешь?!
– И маму мою ты берег? Я знаю, тридцать лет назад ты тоже требовал с нее эту черную книгу! – наконец оттолкнув Бородина, с тоской произнесла Саша. – Или опять все вместе – любовь и работа?..
– А вот представь себе! – агрессивно, даже угрожающе заявил тот.
– Но мама не отдала тебе книгу...
– Если бы твой папаша не зарезал ее, то отдала бы!
Саша отскочила назад, закрыла лицо руками. Все, что говорил сейчас Бородин, было похоже на правду. И главное, ничего в сказанном не противоречило той мозаике, недавно сложившейся в Сашиной голове.
– Кстати, я заходил к вам потом. К этой женщине, которая воспитывала тебя... – почти спокойно произнес Бородин.
– Бабушке Зое... – машинально подсказала Саша.
– Да, бабушке Зое... Мы с ней вместе искали книгу. Я ей, конечно, тоже всей правды не рискнул рассказать, просто объяснил, что книга нужная, она принадлежала мне, и все такое... Но мы ничего не нашли! Почему? Каким образом книга вновь оказалась у тебя?
– Потому что книга лежала на чердаке старой дачи, – тоже почти спокойно произнесла Саша.
– Но у вас не было дачи! – растерянно произнес Бородин.
– Была. Мы ее продали Свете Поповой. А Света Попова так и не удосужилась выбросить тот мусор, что хранился на чердаке...
– Благослови бог эту женщину! – усмехнулся Бородин. – Надо же, Света Попова... Где сейчас книга? У тебя дома?
– Нет, – быстро ответила Саша.
– А где? – он мрачно, с тревогой сжал руки.
– Я положила ее в банковскую ячейку, – решила солгать Саша на всякий случай.
– Слава богу... – с явным облегчением выдохнул Бородин. – Ты не представляешь, какой это ценный документ! Береги его...
Он, уже успокоившись окончательно, налил в стакан воды. Выпил, затем плеснул на ладонь, протер лицо. Подошел к окну.
– Небо какое-то странное... Гроза, что ли, идет? – потом повернулся к Саше. – Мы можем начать все сначала.
– То есть?
– Я еще раз делаю тебе предложение. Зарегистрироваться никогда не поздно. Я люблю тебя. Твоя мама и книга – отдельно. Одно, другое, третье. И все отдельно! – он посмотрел на часы. – До ночи еще далеко... Мы сто раз успеваем в аэропорт. Ты собрала вещи?
– Нет.
– Ну и не надо... Купим все в дороге. Это не проблема. Свадьбы сегодня не будет, но свадебного путешествия еще никто не отменял.
– Ты думаешь, я полечу с тобой? – поразилась Саша.
– А разве нет?
– Нет. И вот что... отдай мой паспорт.
– Что? – он замер. Потом с усилием произнес: – Ну хорошо, хорошо... – Бородин ключом открыл ящик старинного комода, достал паспорт. – Нет так нет. Я ни на чем не настаиваю. Путешествие откладывается на потом.
И тут на Сашу снова что-то нашло. Какой-то демон противоречия вновь принялся терзать ее.
А чем плохо честолюбие Виктора Викторовича Бородина? – спросила она себя. Настоящий мужик, работа
