Вернулась Валя.
– Дядя Коля ушел?
– Ушел, – сухо сказала Марина, припудривая перед зеркалом покрасневшую от пощечины скулу.
– Мам, у меня день рожденья через неделю... – опустив голову, напомнила Валя. – Ты купила мне подарок?
– Нет еще. А что ты хочешь, Валя? – спросила она почти ласково. – Только учти – в пределах разумного...
Валя села в кресло и, опустив голову, принялась теребить край своей юбки.
– Мам, мне на самом деле не нужен подарок.
– Вот как? – удивилась Марина, повернувшись к дочери. – Ты серьезно?
– Да, – тихо сказала Валя. – То есть я хочу одну вещь, только ты мне этого все равно не разрешишь... А если бы разрешила, то я была бы самым счастливым человеком на свете!
– Что за вещь? – с любопытством спросила Марина.
– Ты знаешь. Я бы хотела... я бы хотела сделать стрижку, – Валя быстро взглянула на мать, а потом снова опустила голову.
Марина почувствовала, что раздражение вновь возвращается к ней.
– Нет, ну что за глупости! – возмутилась она. – У тебя такие чудесные волосы... Ни у кого таких нет! Все ходят, как курицы ощипанные, а ты... Посмотри на меня – я всю жизнь хожу с такими волосами, и все восхищаются! И ничего это не старомодно, а, наоборот, очень оригинально. Все внимание обращают! Мужчины очень любят, когда у женщины такие волосы...
– Я не хочу, чтобы на меня обращали внимание, – тихо сказала Валя, теребя край юбки. – И на мужчин мне наплевать.
– Это сейчас тебе наплевать, а потом...
– И потом тоже! – быстро перебила ее дочь.
– Валя, нет! – закричала Марина недовольно. – Никаких стрижек! И слышать ничего не хочу.
– Ладно, – покорно сказала Валя, вставая из кресла. – Тогда подари мне, пожалуйста, мама, новые кроссовки или новый портфель.
– Вот это дело! – Марина одобрительно потрепала ее по голове. – Ты голодная?
– Нет, бабушка меня накормила.
– Тогда иди уроки делать.
Валя ушла на кухню, а Марина открыла балконную дверь, с наслаждением вдохнула свежий уличный воздух. Там, внизу, где-то цвела черемуха – слишком сладко, слишком приторно... Но все равно, от этого запаха на сердце стало легко и радостно. Или это потому, что не надо было больше думать о Николае?..
Прохладный воздух щекотал разгоряченное лицо. Левая сторона слегка саднила... «Ерунда, пройдет!»
Марина подышала еще немного, а потом пошла к дочери.
Та сидела за кухонным столом и прилежно выписывала в тетрадь ряды цифр из учебника математики.
– Валька...
– Что, мам?
– Валька, так и быть. Я дам тебе денег, и ты сделаешь в салоне стрижку. Какую хочешь. В самом лучшем салоне, у самого лучшего мастера.
Валя ничего не ответила, но щеки у нее порозовели, взгляд начал медленно меняться...
– Ты чего? – засмеялась Марина.
Валя молча обняла ее.
– Мамочка... – наконец ошеломленно выдохнула дочь.
– Да, вот еще что – дядя Коля к нам больше не придет. Я его выгнала. Ну его, правильно?..
– Я не знаю... – пробормотала Валя. – Мам, а про стрижку – ты не передумаешь?
– Нет. Что ты, как можно – я же обещала тебе! – Марина чмокнула ее в макушку. – А хочешь, мы вместе пойдем и подстрижемся? В самом деле, так надоели эти волосы, голова от них устает!..
Сколько он помнил себя, он помнил и ее.
Смутные картинки из прошлого – он, она и чернобровая, крепко сбитая Варька... Сидят в одной общей песочнице, дружно лепят куличи.
Потом – носятся всей компанией по Камышам, играют в «казаки-разбойники» – игру, о которой
