Вправо, к северному краю, – камни все мельче и мельче. Там плато уходит под песок покато, почти как здесь. Чисто теоретически там, конечно, тоже можно спрятать схрон – особенно если это подземелье. Сделать над входом люк, а на люк навалить камней, вот тебе и маскировка. Но…
К южному краю камни становятся больше. Метра в полтора, некоторые и в два. И стоят чаще. В одном месте – скопление почти впритирку друг к другу. Настоящий лабиринт.
Спрашивается, где логичнее всего прятать схрон? Леха кивнул сам себе. Да. Конечно же там, где меньше вероятность, что на вход наткнется случайный человек. Совершенно случайным взглядом. А значит…
Да, южную сторону плато как специально для схрона сделали. Даже взгляду между камнями трудно пробираться. А уж ножками… Да и разобраться потом в этом скоплении камней, сообразить, где был, а где не был… Случайный человек туда если и сунется, все равно все укромные места не найдет, раньше запутается… Да. Никаких сомнений. Там.
Поэтому Леха развернулся и побрел на северный край, в мелкие камешки.
Время тянулось медленно – и мучительно. Сверху палило солнце, от камней под ногами разило жаром… А Леха бегал и бегал. Туда-сюда, змейкой прочесывая северный край. В глазах рябило от металлических зернышек в камнях. Сверкают на солнце, режут глаза, как булавки. Запоминая, где прошел, а где еще не был. И дальше, дальше, дальше…
Иногда щелкая по браслету и поглядывая на карту. На три черные точки в Изумрудных горах. Две рядом друг с другом, а одна сильно севернее. Почти у южного прохода в стене. Алиса.
Ждет. Потому что даже плохую весть лучше принести – и убить надежду. Один раз, сразу и навсегда. Уж лучше так, чем мучить ожиданием. И чем призрачнее надежда, тем мучительнее ожидание… Леха закусил губу и заставил себя оторваться от черной точки.
Нельзя туда! Пока – нельзя.
Пока надо крутиться здесь, потихоньку обыскивая плато. Чтобы хитроватый взгляд, наверняка следящий по карте за этой нескончаемой змейкой, осоловел, затуманился, отвлекся…
– Ну? – позвал знакомый голосок, – Нашел?
– Нет.
– А чего встал тогда?!
Черт возьми! Когда же ему надоест следить?!
– Просто на карту взглянул. Сатир шмыгнул.
– Жаль…
Леха промолчал, разглядывая карту вокруг Изумрудных гор.
Из Олд Волта выползли две зеленые точки. Судя по черепашьей скорости, идут пешком. Идти из того городка особо некуда: либо прямо на север, к Изумрудным скалам или еще дальше, к южному проходу в стене и к озерцам с Блиндажным лесом. Либо на северо-запад, через пустыню. К Гнусмасу или переходам в другие зоны.
Но куда бы ни шли, если пойти им наперерез, то вполне можно встретить их недалеко от Изумрудных гор…
– Я, пожалуй, прогуляюсь, – сказал Леха.
– Далеко собрался?
– За теплой кровью. Вон, из Олд Волта парочка вышла. Почти мимо меня пройдут.
– Хм? Не рановато теплой кровушки захотелось?
– Пока не хочется, – признался Леха. – Но они почти мимо меня пройдут. Чтобы потом далеко не бегать, времени не терять… Заодно голову проветрю. Глаз уже замылился на этих камнях, все почти одинаковые…
– А! Ну это другое дело, – повеселел сатир. – Ну, давай. Дуй, только быстро. Одно копыто здесь, другое там.
Сатир хмыкнул и отключился.
Леха тоже хмыкнул, все еще разглядывая карту.
Самое главное, что через пустыню ползли еще две зеленые точки – уже к северному проходу в стене. Идут медленно, и это хороший знак. Значит, пешком. Не крутые охотники на машине, а всего лишь скромные собиратели…
Эти не по объявлению. Идут к проходу в скале не для того, чтобы найти следы и идти по ним, загоняя бычка. Нет, эти пойдут через проход, в долину. К озерам…
Леха развернулся и побежал к краю плато. Наконец-то можно! Как хотел этого все эти часы, пока крутился на плато, да только не мог себе позволить!
По-быстрому разделаться с теми двумя из Олд Волта, а потом…
Сердце билось быстрее. Даже жар от камней, кажется, чуть отступил.
Леха быстро промчался между последними валунами – уже навострился протискиваться между ними – и дальше по каменистому склону, входящему в желтую волну песка, как пологий пляж в воду. Сбежал на песок, рванулся на запад…
Сбросил ход, а потом и вовсе встал. Не пробежав и пятидесяти шагов.
Камни больше не закрывали с боков, и сразу почувствовал – ветер. Пустыня раскалилась за день, вся дрожала в мареве. И с запада дул ветер. Втаскивал на дюны новые песчинки, сеялся с их гребней облачками
