И если сатир прав и модеры тратят все свое время только на разборки между игроками…
Сами они не спохватятся. Нет, не спохватятся. Только уборщица по трупному запаху и обнаружит!
Черт возьми! Надо с ними связаться! Но как?…
Леха пошел по берегу, обходя озеро, к сатиру. Этот умник должен знать.
Но сатир тоже пошел по берегу. В противоположную сторону.
– Эй! Подожди!
Сатир и не подумал остановиться.
Тогда Леха прибавил – и сатир тоже пошел быстрее. Леха побежал быстрее, оскальзываясь на камнях. Сатир оглянулся, заметил это и вдруг рванул прочь от озера. К скальной стене, разделяющей Кремневую долину и пустыню.
Леха только хмыкнул. Он что, не понимает, что ему все равно не убежать?
Побежал следом, потихоньку нагоняя. Когда сатир добежал до скал, между ними было каких-то метров десять. Леха притормозил – все, этот шибздик сам себя в угол загнал.
– Ну все, стой! Отбегался…
Сатир оглянулся, хмыкнул…
И вдруг оказалось, что только для неповоротливого бычьего тела это был угол. А сатир подпрыгнул, зацепился за выступ, легко подтянулся, закинул на него ногу – и тут же оттолкнулся, прыгнул выше, еще выше…
Пяти секунд не прошло, а сатир был уже далеко вверху, у провала в какую-то пещеру. Сейчас нырнет внутрь – и только его и видели.
– Да стой же, черт тебя побери! – крикнул Леха. Сатир замер, оглянулся.
– Что, салага рогатая? Прощения просить пришел?
Леха стиснул зубы, но стерпел. Пить хотелось невыносимо.
– Прощения просить – это хорошо. – Сатир вальяжно расселся на выступе, даже умудрился закинуть ногу на ногу. Сложил ручки на животе.
– Ну, давай, рогатое! Я жду. Ну?!
– Да ладно тебе… – буркнул Леха. Сглотнул – и сморщился. Пересохший кадык драл горло, как наждачная бумага. – Пить хочу ужасно. Как с этими модерами связаться? Кажется, аппаратура сбоит… Сатир прищурился:
– Какая еще аппаратура?
– Ну, которая там, в реале! Чтобы тело поддерживать.
Сатир сморщился, как кислоты хватил. Смотрел на Леху, как на идиота. Хотел выдать какую-то колкость, но смолчал. Лишь тяжело вздохнул.
И стал спускаться вниз.
Слез на землю, встал перед Лехой. Ручки упер в бока, тяжелый взгляд – в Леху.
– Ладно, упертый. На первый раз прощаю. Но смотри у меня, салага рогатая! В первый и в последний раз! Чтоб больше без фокусов. Понял?
Леха неохотно кивнул.
– То-то же! Сразу бы так… – смягчился сатир. Прислонился плечом к валуну и стал объяснять…
Искоренять теток он помчался не просто так.
Маленькие озера, над которыми постоянно бурлят грозовые облака, – это его локация. Участок, к которому он привязан.
Не так жестко, как в обучалке. Там была лощинка, куда мог входить только Леха, и был берег моря, куда мог входить только сатир. Здесь, чисто теоретически, каждый может идти, куда хочет. Хоть вообще к переходам из седьмой зоны в соседние. Да куда угодно – если сможет, конечно. Оживает сатир, если его убьют, недалеко от этих озер.
И это не просто. Те прозрачные растения, похожие на дохлых медуз, – из них игроки делают лекарства. Торгуют ими, неплохие деньги получают. А чтобы им жизнь медом не казалась, чтобы не мог любой новичок наловить этих медуз, сколько хочет, – для этого здесь сатир и посажен. Нападать на них и мешать собирать.
А чтобы он не зевал и не халтурил, не пытался отлынивать, те медузы здор-рово жгутся. Не игроков жгут, нет. Игроки могут трогать медуз как ни в чем не бывало. А вот сатира как сковородкой прижигает, когда игроки вытаскивают медуз из воды. И чем больше медуз собирают, тем сильнее прижигает. Так что не мог он спокойно смотреть на тех теток, пока они в его озерце промыслом занимались… У кабанов такая локация – лес. Если присмотреться, то между черными «листьями» есть еще зеленоватые наросты, похожие на желуди…
– К черту кабанов! – не выдержал Леха. – У меня-то что?!
Хотелось пить, мочи нет! Все тело превратилось в кусок вяленого мяса. Пить, пить, пить…
– Ты не ори, не ори, – пробурчал сатир. – Не у себя дома, понял?
Леха фыркнул и нетерпеливо врезал копытом в камни. Как же хотелось пить!
– Тебе, считай, повезло. У тебя локации как бы нет. То есть оживать ты будешь здесь, – сатир
