Иван Тропов
Шаг во тьму
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
Глава 1
ГНЕЗДО
Не хотелось мне туда лезть.
Дом нависал из темноты, как корабль. Флигели двухэтажные, задняя часть еще выше. Все это с пятиметровыми потолками, по дореволюционным стандартам (когда-то это была усадьба). Да еще приподняты над землей, под всем домом полуподвал.
Стены в пятнах и трещинах, штукатурка местами отвалилась. Старый дом, почти заброшенный… Только вот все стекла на местах.
И не просто целые, а хорошие стеклопакеты стоят, вполне современные. Еще бы разглядеть, что там внутри, за этими стеклопакетами…
В доме ни огонька. Снаружи света тоже кот наплакал. Месяц только взошел, едва выбрался из-за деревьев. Голые верхушки дубов отражаются в стеклах, как в черных зеркалах. Ни черта не разглядеть. И еще эта тишина…
Здесь нет ни гула машин, ни далекого перестука электричек, ни лая собак. Ничего. До ближайшей деревни четыре версты.
Хотя и в ней никого нет. Совсем пустая, будто люди из нее бежали. Брошенная. Как и еще три деревни вокруг этого места.
На восемь верст вокруг ни души.
Все признаки гнезда…
Я расстегнул плащ, чтобы не сковывал движений. Медленно пошел вокруг дома, ныряя от ствола к стволу, прячась в тени.
От узенького месяца света немного. Но когда вокруг ни фонарей, ни рекламного неона, вообще, ни огонька, даже под этим скудным светом чувствуешь себя, как на освещенной сцене, и лучше держаться тени.
Дождя не было уже вторую неделю. Под дубами скопился толстый слой листвы – сухой и жесткой. Я шел медленно, ставил ноги осторожно, и все равно листва под ногами предательски шуршала.
Ни ветерка. Ветви дубов голые и оттого еще корявее, неподвижно замерли в холодном воздухе, как на картинке. Здесь никто не шумит – ни птицы, ни волки, ни мыши. Никто. Все убрались отсюда подальше.
Листья под каблуками шуршали и щелкали, как сотни крошечных цикад. Неподвижный холодный воздух разносил звуки далеко-далеко. Если в доме кто-то есть и он случайно услы…
В окне второго этажа, где была приоткрыта фрамуга, за отражениями ветвей бледнело лицо.
Сердце ударило в ребра и провалилось. Я замер под стволом дуба, вжался спиной в морщинистую кору. Вглядываясь в темное стекло, в отражения ветвей, в то, что за ними, – внутри дома…
Если там кто-то и был – теперь его не было.
Показалось?
Хотелось бы надеяться…
Я следил за домом две ночи подряд. Эта – третья. Хозяева дома спят днем, бодрствуют ночью. Сегодня вечером они отлучились. Надеюсь, я выследил их всех, и сейчас дом пуст. Надеюсь… В этом деле никогда нельзя быть уверенным до конца.
Но кто-то должен это делать.
Я заставил себя отлипнуть от дубового ствола, выйти из тени – такой надежной! Двинулся дальше. Обходя дом с правого крыла, постепенно приближаясь.
Впервые за три дня я рискнул подойти так близко.
Крался к дому, каждый миг ожидая почувствовать холодок, налетающий как порыв ветра, – только холодит не кожу, а изнутри, в висках. Налетит – и скользнет дальше, но через миг вернется. Как возвращаются пальцы слепца, наткнувшись на вещь, которой здесь не место. Вернется ледяным порывом, превратившись в цепкие щупальца, обшаривающие тебя изнутри, перебирающие твои ощущения, чувства, желания…
Я сглотнул. Втянул холодный воздух – глубоко, до предела. Задержал его в легких, очень медленно выдохнул. Стараясь хоть немного успокоиться.
Да, я трус. Я ужасный трус. Я вообще не понимаю, почему еще не бросил все это. Наверно, только потому, что еще страшнее мне представить, что будет, если однажды я и такие, как я, перестанем делать то малое, что еще в наших силах…
Теперь я шел совсем медленно. Ставил ногу на листву всей ступней и только потом, медленно- медленно, переносил на нее вес. Но даже так высохшая листва шуршала, хрустела, трещала…
За черными стеклами ни огонька, больше никаких бледных пятен – лиц, вглядывающихся наружу… Но это ничего не значит. Ни черта не значит! Эти твари хитрые.
Надеюсь, мне просто показалось. Надеюсь.
Дубы впереди почти кончились. До следующего – открытый участок, пронизанный лунным светом. Совсем близко к дому.
