сейчас я ничего тебе обещать не стану, — вздохнул в ответ Вадим.
В Кельтскую бухту они вошли, когда над Атлантикой начинался шторм. Несмотря на серьёзную качку, Юрген уверенно ввёл корабль в узкий проход и, подведя его к берегу, аккуратно поставил на киль. С радостными криками воины горохом посыпались на пляж, весело приветствуя встречавших. К вящему удовольствию Вадима, его пациент вышел из дома, опираясь только на короткую палку. Сам. Своими ногами.
Увидев парня, Свейн радостно улыбнулся и, с размаху огрев Вадима ладонью по плечу, срывающимся голосом проорал:
— Он ходит, Валдин! Сам ходит.
— Вижу, — кивнул Вадим, автоматически потирая плечо.
— Как нога, Видар? — спросил он, не спеша подходя к парню.
— Как видишь, ходит, — усмехнулся воин. — Спасибо тебе, брат. Если бы не ты, быть бы мне калекой безногим. Прости, что брыкался сдуру.
— Забудь, — отмахнулся Вадим. — Лучше продолжай те движения делать, что я тебе показывал. Мышцы нужно заставлять работать, иначе всю жизнь хромать будешь. Ясно?
— Ясно, брат. Всё делаю, и буду делать, — истово пообещал воин.
Кивнув, Вадим прошёл в дом и тут же наткнулся на Налунгу. Увидев его живым и здоровым, рабыня радостно улыбнулась и, поднеся ему кружку с вином, осторожно спросила:
— Как прошёл поход, хозяин?
— Хорошо. У нас всё получилось, — улыбнулся Вадим, принимая вино.
Забросив свой походный мешок под топчан, он скинул сапоги и, вытянувшись во весь рост, проворчал:
— Погода паршивая, стол к пиру ещё не готов, так что я посплю пока.
— Конечно, хозяин, — кивнула девушка, усаживаясь у него в ногах.
В том, что северяне с большим удовольствием устроят очередную пьянку, Вадим даже не сомневался и теперь собирался приготовиться к ней морально и физически.
* * *
Отбросив остывший кинжал, Олаф Рыжий презрительно сплюнул и, обтерев руки первой попавшейся тряпкой, мрачно прорычал:
— Сбросьте эту падаль за борт.
Стоявшие рядом с ним воины молча подняли то, что ещё совсем недавно было ярлом по имени Сигурд Ле
ворукий и, размахнувшись, швырнули тело в воду. Над шедшим рядом с кораблём конунга драккаром пронёсся мучительный стон. Но никто из воинов, ещё день назад шедших за своим ярлом, не посмел возразить.
Да и возражать, сидя под клинками обнажённых мечей, было сложно. Их перехватили, когда оба корабля возвращались обратно в Нордхейм. Едва заметив знакомые паруса, Сигурд приказал второму кораблю уходить и, развернувшись, двинулся навстречу противнику. Но боя не получилось. Шесть кораблей Олафа Рыжего не собирались преследовать уходящий корабль.
Вместо этого они взяли в кольцо одинокий драккар, и Сигурд, понимая, что драться бесполезно, приказал своим воинам сложить оружие. Олаф приказал ему перейти на свой корабль, и едва ярл ступил на палубу его корабля, велел схватить его как предателя. Дальше для Сигурда начался ад на земле. Злой до невменяемости Олаф приказал подвергнуть его всем известным пыткам.
Сигурд продержался ровно сутки, после чего его сердце не выдержало. Но ярл умер как настоящий воин. Олаф Рыжий так ничего и не узнал. Ни того, куда он спрятал семьи своего клана, ни того, куда направлялся, ни того, кто помог ему найти хороший фрахт. Полные сутки, скрипя зубами от злости, он презрительно смеялся в лицо своим палачам, только иногда позволяя себе застонать от боли.
Ярл унёс свои тайны с собой, и вот теперь Рыжий с мрачной задумчивостью смотрел на седого кормчего. Только он мог знать места и дорогу, и только его имело смысл допрашивать. Заметив взгляд конунга, кормчий Рыжего шагнул вперёд и, не повышая голоса, предупредил:
— Анхель из братства кормчих и ученик Райна. Не стоит трогать его.
— Или что будет? — яростно спросил Олаф, круто поворачиваясь к нему.
— Райн не простит, что ты приказал казнить Сигур– да до его слова.
— Ты угрожаешь мне? — зашипел Олаф. — Так вот, твой хвалёный Сигурд сдох сам, не выдержав допроса. Его никто не казнил. Больше того, я даже не спросил его, зачем он предал нас.
— Всё равно. Кормчего трогать нельзя, — упрямо покачал головой воин.
Плюнув, Олаф приказал уводить корабли на ночёвку. К берегу. Но утром его ждало новое разочарование. Пользуясь темнотой и разыгрывающейся непогодой, пленники бежали, вырезав изрядно напившуюся охрану и прихватив с собой один из кораблей Рыжего. Такой наглости Олаф не ожидал. Первым его порывом было броситься в погоню, но, едва взглянув на океан, он понял, что это бесполезно.
Шторм набирал силу, заставляя все корабли жаться к берегу, и выходить в море в такую погоду было равносильно самоубийству. Он так и стоял на берегу, сжимая кулаки в бессильной ярости и в полный голос проклиная море, богов и свою удачу.
* * *
Крик вахтенного сорвал воинов с постелей. Похватав оружие, северяне натягивали кольчуги прямо на голое тело и выскакивали на улицу. Выскочив следом за кормчим, Вадим кое-как расправил на груди кольчугу и, взмахнув секирой, помотал гудящей от вина головой. Заметив его жест, Юрген мрачно усмехнулся и, застёгивая пояс, проворчал:
— Забудь про голову. Главное — держись рядом и секирой орудовать не забывай.
— Что случилось? Кто нанал? — хриплым от сна голосом спросил Вадим.
— В бухту корабль входит. Чей — не знаем. Так что или рубиться, или разговаривать будем, — усмехнулся кормчий, старательно всматриваясь в парус вошедшего в бухту корабля.
— Да это же драккар Леворукого, — раздался удивлённый голос глазастого Свена, и Вадим облегчённо перевёл дух.
Драка отменялась. Но теперь нужно было срочно выяснять, как этот корабль тут оказался и кто рассказал Сигурду об этой бухте. К удивлению всех стоявших на палубе, следом за кораблём Сигурда в бухту вошёл ещё один корабль. На этот раз с другим парусом.
— А вот это цвета Рыжего, — тихо проговорил Юрген, медленно обнажая меч.
— Только этого не хватало, — протянул Вадим, быстро осматриваясь.
— Чего потерял? — раздалось у него над ухом
— Смотрю, успею до «греческого огня» добраться, или придётся врукопашную идти, — ответил Вадим, не оглядываясь.
Он и так отлично знал, что гак гудеть в ухо мог только один человек — огромный Рольф.
— Погоди поджигать. Что-то странное тут творится, — остановил его Юрген.
Спустив паруса, оба корабля на вёслах подошли к берегу и, встав на киль, замерли. К удивлению оборонявшихся, с них сошёл всего один человек. Увидев пришельца, Юрген растерянно охнул и, быстро протолкавшись вперёд, решительно зашагал навстречу воину. Только теперь Вадим узнал седого Анхеля, кормчего Сигурда Леворукого.
Увидев, что у него в руках пусто, Юрген сунул меч в ножны и, не доходя до кормчего пары шагов, громко спросил:
— Что это значит, Анхель? Как вы тут оказались и где твой ярл?
