институте от трупов избавлялись иначе. Охранники подняли «змею» и втиснули ее в зев патрубка. Затем настала моя очередь. Я хотел было использовать магию, но сознание все время уходило в темное марево. Они бросили меня в люк, и я покатился вниз – в черноту, наполненную шумом воды и запахом гниения. Исход ситуации зависел от высоты падения на дно утилизационной камеры. Как я понял из слов Свояка, здесь, что упало, то пропало. Но игровой сюжет предполагал какой-то шанс спасения.
Внезапно я налетел на преграду. Нечто мягкое и упругое, преградив трубу, по которой я катился, не позволило мне свалиться с довольно большой высоты на решетку. Самка с отвисшей грудью оказалась не такой простушкой. Она, как и я, лишь прикидывалась мертвой. Я услышал едва понятное шипение:
– Ш-ш-щбоку леш-ш-шница. Ш-шправа. Упирайщя в мой хвош-ш-шт.
При ее поддержке я перебраться на техническую лестницу. Затем с моей помощью она тоже оказалась на проржавевших прутьях ступеней. Обычный симбиоз различных видов. Я сразу понял, что это промежуточная миссия. Обычно отряды людей, гномов и эльфов воюют с орками, гидрами и гоблинами. Но иногда возможны временные союзы, как, например, в моей ситуации.
– Ш-што будеш-шь делать дальш-ше? – спросила «змея». – Здещь ты в опаш-шности.
– Мне бы выбраться на какой-нибудь верхний уровень, – ответил я. – Безразлично на какой.
– Отш-шюда дороги наверх нет, ш-ш-ш. Леш-ш-шница ведет в техничеш-шкий колодец. Крыш-ш-шка на замке. Замок ш-шнаруш-ши.
– И как мне тогда быть?
– Я проведу тебя в другое меш-ш-што, – прошипела самка. – Иди за мной. Ш-што бы ни ш-шлучилощь, доверьщя мне.
Ее удлиненная голова кровоточила розовой жижей. Одна маленькая рука, растущая из шеи, обуглились от удара молнии. Впрочем, я выглядел не лучше. Но так часто бывает в играх. Я вытащил из кармана медпак и перевязал свою спутницу.
– Как твое имя? – спросила она.
– Жорик, – ответил я. – А твое?
– Ш-шапанибал. Я живу на ш-швете уже тридцать веков. Люди наш-ш-шли меня в пеш-ш-щере, где я пребывала в ш-шпячке. Они привезли меня ш-шюда. На этом уровне ш-ш-шобраны ш-штранные ш- шущештва. Некоторые разумные, другие – хуш-ше зверей. Будь о-ш-шторош-шен.
Мы шли – точнее, я шагал, а она ползла – по решетчатому полу. Внизу под нами струилась мутная вода, с зелеными и коричневыми разводами. Изредка в ней что-то плескалось – какая-то живность. Над головами простирался свод пещеры. Вдоль стены тянулись жгуты световых волокон. Они озаряли проход необычным загадочным светом.
– Эти катакомбы тянутщя на неш-школько километров, – пояснила «змея». – Бывш-ш-ший шоляной рудник. Щейчаш-ш начнутщя мшиш-штые поля. Ш-шмотри там под ноги. Никого не трогай. Затем мы войдем в пределы некрош-ш-шизни. Еш-шли повезет, и нам никто не вш-штретщя, ты доберешьщя до ш-шахты, которая ведет наверх.
Чуть позже мы оказались в огромной пещере, заваленной большими шершавыми валунами. Их покрывал густой коричневый мох. Он слегка светился, и благодаря этому я мог видеть причудливые силуэты существ, которые собирали с камней жуков и червей. Под ногами то и дело юркали какие-то змейки и зверьки, похожие на крыс. Присмотревшись, я едва не закричал от ужаса. У «крыс» были человеческие лица. Я даже услышал, как одна из них пропищала:
– Что уставился? Дорогу, ротозей!
Внезапно я увидел на одном из валунов большого пса. Он настороженно смотрел на нас, оценивая шансы на атаку. По моим прикидкам, эти шансы были достаточно большими. Его клыки и глаза сверкали одним и тем же желтым цветом. Шерсть на затылке топорщилась дыбом. Плохая примета, насколько я знал.
– Про-ш-ш-што иди, – посоветовала «змея». – Не тревош-шь его взглядом.
Собака с рычанием бросилась к нам. Я попытался наскрести материал для шарика. «Змея» угрожающе зашипела. «Крысы», предвкушая пиршество, засуетились у ближних камней.
– Ш-штой ш-штраш-ш! – закричала моя спутница. – Он не из тех, кто наверху! Я дала ему ш-шлово защиты.
Собака остановилась в пяти метрах от нас и, приподняв тупой нос, принюхалась. На всякий случай я скатал малюсенький шарик.
– Иди и не оглядывайща, – велела «змея».
Она считала меня обычным человеком – слабым, беззащитным, свалившимся на ее плечи в трубе для сброса трупов. Я не стал опровергать ее мнение. Пусть думает, что хочет. Главное, чтобы она оставалась моей союзницей и проводницей в этом зловонном пространстве. Пес шел за нами, отрезая путь отхода. Жуткая зверюга. Страж! Наверное, охраняет это поле и мох. С едой тут явно напряженка.
– Скажите, пожалуйста…
Я старался быть вежливым и ненавязчивым.
– Отсюда можно попасть на открытую территорию института? Или еще лучше за стены этого учреждения?
– Такой проход еш-шть, – ответила Сапанибал. – В опаш-ш-шном меште. Там.
Она указала здоровой маленькой рукой на темный вход в тоннель, зиявший слева.
– Это территория некро-ш-шизни. Туда тебе нельзя. Обглодают до коштей. Иди за мной!
Свернув направо, мы оказались на краю подземного озера. Воздух мерцал и светился зеленоватым сиянием. Я мог видеть детали окружения. За озером виднелся еще один проход, за которым, по словам моей спутницы, находилась шахта с подъемником и аварийной лестницей. Поднявшись по этой лестнице, я мог попасть в блок гарнизона институтской охраны. Нормальный вариант. Пока мы осторожно перемещались по
