Холодно и голодно живет донецкий шахтер. Тяжкий труд в невыносимых условиях требует истинного героизма от каждого пролетария, который добывает уголь для рабоче-крестьянской страны. Многострадальный Донецкий бассейн немало потерпел от смены разных режимов, от разгула деникинских банд и от налетов Махно. Но от пролетарской веры своей в новый, более справедливый строй Донецкий бассейн не отказался. Голодные и холодные шахтеры всей душой стоят за Советскую власть. Скудный свой паек донецкий рабочий получает крайне неаккуратно; обуви, белья, одежды в массе своей шахтеры лишены. Но шахтеры знали и знают, что причиной их тяжких лишений и невзгод является непрерывная война, которую рабоче-крестьянской власти пришлось вести за все это время с Калединым,[241] Корниловым,[242] Алексеевым,[243] Красновым,[244] Колчаком, Деникиным, Юденичем, Врангелем, Петлюрой, Балаховичем и многими другими. Война пожирала главные силы и средства рабоче-крестьянского государства. Зная это, шахтер терпел. Шкурники и их вдохновители, – меньшевики и эсеры, не раз пытались поднять донецких рабочих на почве материальной нужды. Но тщетно: честный донецкий рабочий знал, что виновником его страданий является международный капитализм, и твердо надеялся, что власть Советов в конце концов избавит его от нищеты.
Ныне мы покончили с главными фронтами. Есть все основания рассчитывать, что нас, по крайней мере на время, оставят в покое. Мы получаем, таким образом, возможность обратить главное свое внимание на вопросы хозяйства. В этой области первое место занимает вопрос о топливе. От донецкого шахтера зависит теперь судьба наших железных дорог, водного транспорта, заводов и фабрик, городов и деревень. Донецкий бассейн должен давать рабоче-крестьянской стране вдвое, втрое, вчетверо больше угля, чем дает сейчас.
А для этого нужно первым делом накормить, одеть и обуть донецких рабочих.
Сейчас нет и не может быть более важной, более неотложной, более святой задачи, чем эта. Нельзя допустить, чтобы шахтер, который призван своим углем согревать всю страну, сам мерз за отсутствием сапог, шинели и рукавиц. Нельзя допустить, чтобы шахтер, тело которого изъедено угольной пылью, оставался неделями без мыла и без смены белья. Нельзя допустить, чтобы донецкий забойщик спускался в свое подземное царство, позавтракав или пообедав куском ячменного хлеба, – без мяса, без жиров, без картофеля.
Страна наша бедна, и пройдет еще ряд лет, прежде чем трудящиеся России получат возможность вздохнуть свободной грудью и зажить в полном довольстве. Но при всей своей бедности рабоче- крестьянская страна не может допустить, чтобы шахтеры, выполняющие самый важный и самый тяжкий труд, влачили свое существование среди неописуемых лишений и бедствий. Нужно обеспечить шахтеру его паек; нужно создать крупные продовольственные запасы в Донецкой области так, чтобы не было больше перерывов в снабжении; нужно хоть немного одеть и обуть шахтера; нужно дать ему мыло, чай, сахар; нужно дать ему газету, чтоб он знал не только о своем уголке в подземном царстве, но и обо всем великом мире, где борется за лучшее будущее международный рабочий класс.
Товарищи-рабочие всей России и вы, сознательные честные крестьяне! Обратите ваши взоры в сторону Донецкого бассейна. Если вы поможете ему, он вам воздаст сторицею. В обмен за хлеб, одежду и обувь донецкие пролетарии дадут вам свой драгоценный уголь, который согреет, осветит и оживит всю страну.
Советская Россия, на помощь донецкому шахтеру!
17 ноября 1920 г. Юзовка.
«Правда» N 263, 23 ноября 1920 г.
Л. Троцкий. ВНИМАНИЕ ДОНБАССУ!
(Речь на конференции коммунистической партии Украины 26 ноября 1920 г.)
Товарищи, позвольте приветствовать конференцию коммунистической партии Украины. Из числа делегатов этой конференции позвольте особо приветствовать делегатов армий обоих украинских фронтов, которые представляют собой ту героическую Красную Армию, которой мы вместе посылаем отсюда горячий братский привет.
Товарищи, сегодня как раз американское радио говорит о том, что на весь мир произвело подавляющее впечатление непредвиденное исчезновение Врангеля в течение 20 – 30 дней. Мы долго ждали решительной победы, – она все отодвигалась; но зато ход событий вознаградил нас за долгое ожидание целиком. Оперативная сводка нашего полевого штаба говорит, что единственное сообщение из Крыма гласит о том, что там занимаются подсчетом трофеев, и, по-видимому, подсчет этот будет длиться еще довольно долго, так как отступление последнего крупного ставленника мирового империализма произошло с такой быстротой, что мы явились довольно богатыми наследниками тех технических средств, которые были переданы ему французским и английским империализмом.
Но сейчас, товарищи, у нас нет ни одного часа, ни одной минуты, для того чтоб упиваться сознанием или чувством одержанного успеха. Перед нами стоит великая задача. Хозяйственное положение в высшей степени тяжелое, и куда ни глянешь, везде открываются фронты – фронты хозяйственной борьбы. Сегодня ночью со многими товарищами я вернулся из Донбасса, куда мы были посланы для обозрения нашего угольного фронта. И нужно сказать, товарищи, что этот фронт находится в крайне тяжелом положении. Донецкий бассейн, который должен согревать, освещать и приводить в движение Советскую Украину, – этот Донецкий бассейн дает нам 13 – 15 миллионов пудов угля и антрацита, поглощая для своих собственных нужд около 12 миллионов. Для всей Украины и для всей России, для заводов, фабрик и железных дорог это – ничтожная величина, которая не только не отвечает нашей потребности, но которая ни в коем случае не оправдывает той громадной затраты энергии и машин, которую производят донецкий рабочий, донецкие профессиональные, партийные и советские организации. И эта ничтожная добыча угля и антрацита в Донецком бассейне объясняется прежде всего тяжелым продовольственным положением донецких рабочих. Поистине можно сказать, что достойно удивления и то, что при таком тяжелом положении, в продовольственном и одежном смысле, донецкие шахтеры дали Советской Республике эти 13 миллионов пудов угля и антрацита. Товарищи, здесь, на Донце, нам необходимо в ближайшие 1 1/2 – 2 месяца добиться во что бы то ни стало решительного успеха. Этот фронт не менее важен, чем фронт Врангелевский, для данного момента, а для всего нашего развития в будущем – в 10, в 100 раз более важный, так как если мы сейчас обозреваем нашу борьбу в прошлом и наши перспективы дальнейшего развития социализма в России, на Украине и во всем мире, если мы имеем право гордиться тем, что мы разбили Врангеля, по счету 10-го – 12-го кандидата в российские монархи, то, с другой стороны, широкие трудящиеся массы рабочих и работниц, крестьян и крестьянок имеют право смотреть на нас как на власть, которая должна, наконец, облегчить их положение.
У нас, товарищи, есть много недостатков в стране, есть недостатки внутри нашей партии, и эти недостатки могут принимать различные формы.
Серьезнейшим вопросом является, как добыть больше угля, как добыть лишний пуд антрацита, который добывается в Донецком бассейне, и на эту сторону мы должны обратить все внимание, всю энергию, все наши силы.
Когда на нас напирала шляхта через Буг и Березину,[245] то мы сказали: «Польско-шляхетский фронт – на первом месте», и тогда Наркомпрод, который мы часто критикуем и браним правильно и неправильно, наш Наркомпрод сделал героическое усилие: накормил громадную армию и создал месячный запас. Сейчас, товарищи, мы должны поставить такую же задачу перед Наркомпродом в отношении Донецкого бассейна. Донецкая губерния должна стать сытой, обутой и одетой во что бы то ни стало; мы должны поставить Донецкую губернию на первое место, как первую арену ударного, боевого фронта. До тех пор пока каждый донецкий шахтер не почувствует, что он является солдатом на самом боевом посту, что на него возложена большая обязанность, что о нем и большая забота, до тех пор мы не сломим нашего хозяйственного кризиса на его основном, угольном, участке. Необходим целый ряд организационных реформ, относительно которых мы достигли с Полномочной Комиссией Совнаркома уже серьезного соглашения. Завтра у нас будет решительное заседание. Мы пришли к тому, что ЦПКП должно переселиться в Бахмут; туда же должен переселиться Донисполком и все донецкие органы: советские, угольные, производственные, политические, профессиональные. Все это должно быть в одном центре и должно держать рычаг угольной добычи, рычаг донецкой промышленности. Нынешняя раздробленность и разбросанность в донецком управлении способна парализовать даже самые лучшие усилия. Тов. Чубарь
