продолжение войны ради чисто завоевательных целей. Государственные деятели союзных правительств в программах и заявлениях неоднократно подчеркивали, что ради завоеваний Четверной Союз не продлит войны ни на один день. Этой точки зрения правительства союзников все время придерживались неуклонно; они торжественно заявляют о своей решимости немедленно подписать условия мира, прекращающего эту войну на указанных, равно справедливых для всех без исключений воюющих держав, условиях.
Необходимо, однако, с полной ясностью указать на то, что предложения российской декларации могли бы быть осуществлены в том случае, если бы все причастные к войне державы, без исключения и без оговорок, в соответствующий срок обязались точнейшим образом соблюдать общие для всех народов условия. Договаривающиеся теперь с Россией державы Четверного Союза не могут, конечно, связывать себя односторонне такими условиями, не имея гарантии в том, что союзники России со своей стороны признают и исполнят эти условия честно и без оговорок также и по отношению к Четверному Союзу. Исходя из этих принципов, мы по поводу шести пунктов, которые по предложению российской делегации должны быть положены в основу переговоров, имеем заявить следующее:
К пункту 1. В планы и намерения союзных держав не входит насильственное присоединение захваченных во время войны территорий. Условия о выводе войск, занимающих оккупированные в настоящее время территории, должны быть определены в мирном договоре, если ранее не будет достигнуто соглашение о выводе войск из тех или других мест.
К пункту 2. В намерения союзников не входит лишение политической самостоятельности тех народов, которые утратили эту самостоятельность во время настоящей войны.
К пункту 3. Вопрос о принадлежности к тому или другому государству национальных групп, не имеющих политической самостоятельности, по мнению держав Четверного Союза, не может быть решен международно. Он в каждом данном случае должен быть решен каждым государством вместе с его народами путем, предусмотренным его конституцией.
К пункту 4. Равным образом, согласно заявлениям государственных деятелей Четверного Союза, ограждение права меньшинств составляет существенную часть права самоопределения народов, которое должно осуществиться путем конституции. Правительства союзников и проводят в жизнь этот принцип повсюду, где это практически осуществимо.
К пункту 5. Союзные державы неоднократно указывали на возможность взаимного отказа не только от возмещения военных издержек, но и от возмещения причиненных войной убытков. Согласно с этим, каждой из воюющих держав пришлось бы нести только расходы за своих подданных, попавших в военный плен, а также за убытки, причиненные на собственной территории частным лицам – подданным противника – насильственными деяниями, нарушающими международное право. Предложение российского правительства о создании особого фонда для этих целей может быть обсуждаемо лишь в том случае, если другие воюющие державы примкнут к мирным переговорам до истечения известного срока.
К пункту 6. Из четырех союзных держав одна лишь Германия владеет колониями. Германская делегация в полном согласии с русскими предложениями по этому поводу заявляет следующее:
'Возврат насильственно захваченных во время войны колониальных территорий составляет существенную часть германских требований, от которых Германия ни в коем случае не может отказаться. Равным образом, германским намерениям соответствует требование российской делегации о немедленной очистке оккупированных противником колониальных территорий.
Имея в виду природу колониальных территорий Германии, осуществление права на самоопределение на этих территориях, помимо раньше высказанных принципиальных соображений, в формах, предложенных российской делегацией, в настоящее время представляется практически невозможным. То обстоятельство, что в германских колониях туземцы, несмотря на величайшие затруднения и при минимальных шансах на победу в борьбе с противником, во много раз более сильным, пользующимся неограниченным подвозом по морю, в самых тяжелых положениях оставались верны до смерти германским друзьям, может служить доказательством их привязанности и их решимости при всех обстоятельствах сохранить принадлежность к Германии, доказательством, своим значением и весом далеко превосходящим какое бы то ни было «изъявление народной воли».
Предложенные российской делегацией, в связи с означенными шестью пунктами, принципы руководства при воссоздании хозяйственных отношений всецело одобряются делегациями союзных держав, всегда отрицавших всякое насилие в области экономической жизни и усматривающих в восстановлении урегулированных хозяйственных отношений, отвечающих интересам всех причастных народов, одно из важнейших условий для подготовки и выработки дружественных отношений между державами, ведущими в настоящее время войну.
Приложение N 5
Оценка декларации Четверного Союза от 25 (12) декабря в российской декларации, оглашенной 25 (12) декабря 1917 г. тов. Иоффе.
Заслушав ответ делегаций Германии, Австро-Венгрии, Болгарии и Турции на свое предложение, российская делегация с удовлетворением констатирует, что провозглашенные российской революцией принципы всеобщего демократического мира без аннексий восприняты народами Четверного Союза, и что Германии и ее союзникам совершенно чужды планы каких-либо территориальных захватов и завоеваний, равно как и стремление уничтожить или ограничить политическую самостоятельность какого-либо народа.
Признавая все огромное значение этого шага вперед на пути ко всеобщему миру, российская делегация не может, однако же, не отметить, что признание принципов «мира без аннексий» в ответной декларации держав Четверного Союза находит себе существенное ограничение в пункте 3.
Отказ от аннексий есть лишь логическое следствие более общего принципа, а именно – принципа самоопределения национальностей, т.-е. права каждой народности самостоятельно решать свою судьбу. Право это существующими конституциями признается обыкновенно в весьма ограниченных размерах, если признается вообще; поэтому ссылка на обычный конституционный путь, как на средство осуществления названного права, фактически уничтожает самый принцип.
Отказываясь от применения права сильного в отношении к территориям, оккупированным во время настоящей войны, державы Четверного Союза в то же время дают всем противникам немедленного всеобщего мира основание утверждать, что право сильного, после беспримерного кровопролития, тем не менее, сохраняется во всей неприкосновенности внутри каждого из договаривающихся государств.
Война, выдвинувшая вопрос о государственном существовании мелких и подавленных наций, не может закончиться без того, чтобы попранные права этих наций были восстановлены. Российская делегация по- прежнему настаивает на том, что эти нации должны в самом тексте мирного трактата, устанавливающего общий мир между всеми воюющими странами, получить на основах международного соглашения гарантии того, что их законные права будут ограждены. Историческая давность ни в коем случае не узаконяет насилия одного народа над другим.
Российская делегация с удовлетворением констатирует заключающееся в пункте 5 признание принципа «без контрибуций». Однако, российская делегация считает необходимым отметить, что вознаграждение за содержание военнопленных, являясь одним из видов военных издержек, может на деле превратиться в скрытую контрибуцию.
Подтверждая, что международный фонд должен быть результатом взаимного соглашения всех воюющих держав, российская делегация настаивает на том, что средства этого фонда должны быть употреблены на возмещение убытков частных лиц, пострадавших от военных действий.
Российская делегация не видит противоречия с заявленными ею принципами в том, чтобы германские колонии, занятые войсками воюющих с Германией держав, были очищены этими войсками и было уничтожено введенное в них во время войны новое управление. Однако, российская делегация указывает, что факт участия какого-либо народа в военных действиях отнюдь не может лишить его права открытого волеизъявления. Трудности, могущие возникнуть при проведении этого принципа в колониях, подлежат детальному обсуждению в специально созданных для этой цели комиссиях.
В ответ же на заявления Германии и союзных держав о приемлемости для них основных положений российской декларации, как основы для общих переговоров о мире, российская делегация считает необходимым тут же заявить, что она, в свою очередь, несмотря на указанные выше разногласия, полагает, что заключающееся в декларации держав Четверного Союза открытое заявление об отсутствии с их
