Я приказал ему через каждые два часа проводить пробный вылет и, по возможности, минировать.
Позвонил Сидякину и проинформировал его, что из-за погоды минирование пока откладывается на более позднее время. Напомнил ему, чтобы не забывали периодически обстреливать из минометов прилегающие высоты.
Доложил дежурному генералу на центральный командный пункт (ЦКП) ВВС и ПВО, что обстановка контролируемая, обстрелов нет, минирование из-за низкой и плотной облачности откладывается на более позднее время.
Переговорил с Сидякиным. Обстановка нормальная, обстрелов не было. Но авиацию больше не слышали.
Запросил генерала Ефименко (воздушная армия):
— Почему не выполнили поставленную задачу по минированию путей отхода боевиков?
— Не было погоды. Пока не будет боевого распоряжения (письменного) от главкома (ВВС), задачу выполнять не будем!
Позвонил Тинамагомедов (военком Дагестана). Доложил, что в целом обстановка в республике нормальная. Хотя всех тревожит горный район. Я попросил его подойти к заместителю главкома ВВС генералу Михайлову и передать ему, что задачу по минированию летчики выполнять отказываются, ссылаясь на отсутствие письменного распоряжения главкома.
Сообщил дежурному генералу ЦКП ВВС и ПВО о том, что задача, поставленная НГШ, не выполнена. Попросил, чтобы он довел разговор до Корнукова.
Доклад Булгакова:
— авиация задачу по минированию не выполнила;
— если бандиты готовят опорные пункты прямо у крайних домов сел, то они не собираются уходить и знают, что по селам мы огонь открывать из вертолетов и орудий не будем;
— значит, будут входить в близлежащие села, разоружать милицию и устанавливать свою ваххабитскую власть, как это сделали в Ансалте и Рахате, и тоже начнут рыть окопы и траншеи.
Лично я думаю (мое решение на то время по той сложившейся обстановке):
1. Немедленно во все близлежащие села, где еще нет боевиков, необходимо ввести ОМОН и спецназ.
2. Села, в которых находятся боевики, блокировать на удалении до 2 км (кольцо).
3. Заминировать все дороги, ведущие от этих сел в Чечню (на самой границе), чтобы перерезать пути отхода боевиков и маршруты подвоза боеприпасов и подтягивания резервов.
4. Любыми путями вытащить мужиков из этих сел или обязать их бороться с боевиками самим.
5. Объявить ультиматум. Дать время на уход, а затем артиллерией и авиацией нанести удары по боевикам, если те не сдадутся.
НГШ сел в Каспийске.
Вышел на меня Булгаков. Сообщил, что в районе н.п. Верхние Годобери и Анди обнаружены группы боевиков. Я продиктовал ему свое решение из пяти пунктов, чтобы доложил его Квашнину.
Дежурный генерал ЦКП вышел на меня и сообщил, что НГШ приказал Казанцеву в Каспийск пока не вылетать, а продолжать отпуск. Об этом я тут же доложил командующему.
Доложил генерал Посредников. Готов выполнять задачу по уничтожению групп боевиков.
Посредников сообщил: авиация начала наносить первый удар по указанным районам расположения боевиков.
От Булгакова поступила информация о якобы нанесенных авиацией ударах по своим (местной милиции) в районе Верхние Годобери. Есть раненые и убитые.
Заслушал доклад Булгакова:
— ночь прошла спокойно, без обстрелов и нападений;
— имел ночью разговор с НГШ («…много говоришь, наносишь какие-то непонятные удары авиацией, в результате которых гибнет милиция. Завтра буду у тебя в Ботлихе»);
— звонил дежурный генерал с ЦКП, пытался застращать: мол, почему не докладываете по авиационному удару, по гибели милиции;
— ответил, что группировка подчинена генерал-полковнику Голубеву (МВД) и все доклады идут к нему.
Посредников поясняет по поводу нанесения ударов по своим: по времени не совсем точно сообщило МВД, да и место почему-то не указывают. Что-то темнят. Непонятно.
Доложил министру обороны маршалу И. Сергееву по обстановке, по текущим задачам. Задал мне несколько вопросов:
— Что случилось в Тарском (полигон 58-й армии под Владикавказом)?
— Как могла авиация нанести удары по милиции?
— Обстановка и какие задачи будет решать сегодня батальон в Ботлихе?
Посредников по поводу «удара по своим» сообщил: авиация в том районе задач не выполняла. Где этот район — не знаем. Над территорией пролетали «бомберы», но задачу по минированию они выполнили за 10-12 км от указанной точки (то есть на границе с Чечней, что в 4 км северо-западнее н.п. Ансалта).
На меня по телефону вышел НГШ:
— нахожусь в Ботлихе, у Булгакова на КП;
— отругал его за то, что не все высоты, прилегающие к району, заняты боевым охранением, наблюдателями и «секретами» (Хотя об этом он с самого начала говорил);
— постоянно одна пара штурмовиков должна быть в воздухе и непрерывно держать связь.
Довел до Посредникова, что НГШ приказал в воздухе постоянно держать пару штурмовиков СУ-25.
Он еще раз напомнил, что не может добиться от МВД Дагестана указания точного места гибели милиционеров. (Это уже о чем-то говорит. Какая-то «деза» идет).
Булгаков доложил:
— в 10.40 с одной из горной вершин боевики обстреляли ПТУРами (4 ракеты) вертолеты на стоянке. В результате два боевых вертолета МИ-24 от прямого попадания взорвались и сгорели, два вертолета МИ-8 и один МИ-26 получили незначительные повреждения. Погибли два офицера и ранены четыре солдата.
Позвонил Сидякин. Возмущался: если бы омоновцы вчера «оседлали» высоту, с которой сегодня уничтожили вертолеты (и погибли люди), беды бы не произошло. А Булгаков такую задачу милиции ставил!
Посредников уточнил по нападению на ботлихский аэродром. Взорвались и сгорели два вертолета (МИ-8 и МИ-24). Погибли подполковник Наумов (заместитель командира полка), старший лейтенант Гаязов (летчик-штурман) и сержант Ягодин. Первые наши жертвы ваххабитской агрессии.
Сидякин доложил, что батальон 136-й бригады готов совершить марш из Буйнакска.
Запросил обстановку у Булгакова. Доложил, что все нормально.
В 4 утра батальон начал выдвижение.
До обеда поступали доклады о продвижении батальона.
Позвонил генерал Михайлов (зам. главкома ВВС). Попросил передать Булгакову, чтобы точнее давали цели. И самое главное, чтобы одновременно обозначали
