несколько особо отличившихся чеченцев. «Абуджафар-лагерь» делал упор на обучении методам ведения партизанской войны, «Якуб-лагерь» специализировался на освоении тяжелого вооружения. В «Абубакар- лагере» растили асов-диверсантов. «Давгат-лагерь» готовил кадры идеологов, пропагандистов. Одновременно в семи лагерях обучалось около двух тысяч человек.
Учебные группы комплектовались по пять человек, пятерками они потом и воевали. В программу обучения входили ежедневные стрельбы, а также рукопашный бой, минно-подрывное дело, ориентирование на местности, выживание в экстремальных условиях… Особое внимание уделялось отработке вопросов взаимодействия, организации связи, захвату важных городских объектов и, конечно же, заложников.
Кроме того, под опекой Хаттаба находилось медресе в селе Харачой, где обучались террористы.
Во имя укрепления «дружбы между двумя народами» женился он на даргинке из села Карамахи и чеченке из Веденского района. Перед вторжением в Дагестан его часто видели на джипе «Тойота» с символикой миссии ОБСЕ. Черный араб любил также показывать заезжим журналистам свое удостоверение корреспондента одной из арабских газет.
В конце июля 1999 года в большинстве диверсионных лагерей Хаттаба состоялся выпуск молодых специалистов. А в августе «защищать диплом» их отправили в Ботлихский район. «Прикаспийскую республику» он давно объявил очередным фронтом борьбы с неверными. Но здесь Хаттаба ждал провал. Не мог похвастаться Черный араб победами и позже — во второй чеченской кампании. Особенно в горных районах. Отборные силы Хаттаба, состоявшие в основном из наемников, понесли значительные потери в ходе контртеррористической операции. Похоже, карьера наемника № 1 на Северном Кавказе движется к закату. В последнее время его действия вносят все больший раскол в ряды боевиков. Многие полевые командиры свои военные неудачи напрямую связывают с присутствием чужаков-наемников, для которых Хаттаб служил своеобразной «крышей». Большинство дагестанцев отшатнулось от «непримиримых» именно из-за нелюбви к чужеземцам. Предпочло «своих» федералов. Но Хаттаба это обстоятельство, похоже, мало смущает: он надеется на свою постоянную спутницу — удачу. Между тем, случись завтра новый зигзаг в истории «мятежной» республики, Однорукого Ахмеда чеченцы выдадут одним из первых. И это будет логичный конец бандита-наемника.
ГЛАВА 7. СНОВА В ПОХОД
КАДАРСКАЯ ЗОНА
Кадарской зоной стали называть территорию двух населенных пунктов Буйнакского района Дагестана — Карамахи и Чабанмахи, которые образовали самопровозглашенную «независимую исламскую республику», живущую по законам шариата. На всех ведущих к ним дорогах стояли шлагбаумы, посты местных боевиков и щиты зеленого цвета с предупреждающей надписью: «Стой! Здесь действуют законы шариата!»
Федеральные и республиканские законы тут отменили еще несколько лет назад. Главу администрации и начальника милиции в селе Карамахи ваххабиты расстреляли без суда и следствия (полный беспредел!)… Всех сельчан, не желавших принимать ваххабизм в качестве вероисповедания и образа жизни, просто изгнали из домов, лишив крова и имущества.
Бацилла исламского экстремизма, занесенная извне, постепенно заразила и жителей других окрестных сел. Правда, далеко не всех. Мулла соседнего Кадара (откуда, собственно, и название «Кадарская зона»), побывав на богослужении в Карамахи, призвал своих односельчан не общаться с ваххабитами.
— Они не мусульмане — они враги ислама!..
В итоге лишь единицы жителей Кадара и небольшого селения Ванашимахи приняли ваххабизм. Однако и без учета «примкнувших» исламские сектанты представляли собой серьезную силу. Свои возможности и истинные намерения они продемонстрировали еще весной 1998 года, когда под предводительством одного из своих лидеров, Надира Хачилаева, хорошо организованным большим отрядом приехали в Махачкалу (до которой всего час езды), захватили и разграбили здание Госсовета, выдвинув ряд политических условий.
Сложилось критическое положение: органы правопорядка проявляли нерешительность и без приказа «сверху» не собирались давать жесткого отпора. Видя это, лидеры Общественного движения Дагестана собрали отряды народного ополчения для защиты конституционного строя в республике. Ополченцев (противников ваххабизма) поддержало местное духовенство. Фактически в республике сформировалось нечто вроде народного фронта против исламских «ультра»: люди готовы были раз и навсегда покончить с рядившимися в религиозные одежды бандитами.
Федеральный центр в лице тогдашнего министра внутренних дел Сергея Степашина рассматривал сложившуюся ситуацию как угрозу масштабной гражданской войны. Во избежание кровопролития отказались от силовых мер и начали переговоры. В результате бандитов отпустили с миром из Махачкалы. В Карамахи и Чабанмахи их встречали как победителей. Фактически беспорядки и вандализм, учиненные ими в столице Дагестана, попытка изменения конституционного строя республики остались безнаказанными. Мало того, федеральная власть никак не прореагировала на обращение духовенства Дагестана о запрещении ваххабизма (имамы и муллы требовали поставить экстремистское сектантство вне закона).
В довершение всего — неожиданный «визит доброй воли» С. Степашина в Карамахи и Чабанмахи, да еще с двумя самолетами гуманитарной помощи, хотя уровень жизни здесь был выше, чем в других дагестанских районах. Политическая линия Центра была неоднозначно воспринята в республике. Ваххабиты расценили это прежде всего как слабость Москвы, антиваххабитски настроенные дагестанцы — как политическую профанацию, а криминальные структуры — как сигнал к вседозволенности.
Невиданного размаха достигли террор, торговля оружием и людьми, производство и транзит наркотиков.
Кстати, карамахинцы держали пальму первенства во многих преступных промыслах. Только официально зарегистрированных грузовых КамАЗов здесь числилось около 750. А сколько было неучтенных?! Фактически Кадарская зона стала перевалочной базой в торговле оружием и наркотиками. Криминальный бизнес приносил огромные барыши, а статус новой самопровозглашенной «исламской республики» вдохновлял зарубежных спонсоров закачивать долларовые инъекции для поддержания и расширения «шариатского государства».
Чеченские боевики стали частыми и регулярными гостями Кадарской зоны. А Хаттаб, как известно, даже женился (в очередной раз) на девушке из Карамахи, скрепляя альянс с дагестанскими ваххабитами еще и родственными связями. Здесь он организовал учебный центр, в котором обучал местных жителей подрывному и стрелковому делу, проводил занятия по инженерной подготовке и применению средств связи…
С самого начала ваххабитского похода на Дагестан стало ясно, что одним из главных в планах террористов является слияние Кадарской зоны с Чечней. Вбивая клин в направлении Карамахи и Чабанмахи бандиты хотели рассечь республику на две части.
Теперь и у российских властей открылись глаза: ваххабитский анклав как военно-политический лагерь представляет серьезнейшую опасность для целостности Дагестана (да и Федерации в целом) и подлежит немедленному уничтожению. Прежнее заигрывание, замирение ваххабитов Кадарской зоны ни к чему хорошему не привело. Пришлось все же прибегать к силовым методам.
Операция началась еще 28 августа 1999 года, готовилась и проводилась в основном силами МВД. Однако уже с первых шагов стали очевидными просчеты на различных уровнях руководства. План операции был упрощенным, явно недооценивалась реальная сила бандформирований, методы действий республиканской милиции и подразделений внутренних войск были неадекватны. К примеру, дагестанские милиционеры поехали наводить порядок в Карамахи на «уазиках», с пистолетами и наручниками, полагая, что такой экипировки достаточно для разоружения ваххабитских отрядов. Их встретили организованным пулеметным (!) огнем, и такое легкомыслие обернулось тяжелыми потерями — ранеными и убитыми сотрудниками. Ваххабиты действовали по всем правилам военной науки, а милиция шла брать их как какую- нибудь мелкую банду жуликов.
Удивительное дело, но и после преподанного бандитами «урока» ошибок у руководства операцией не стало меньше. Во-первых, пункт управления был расположен в Верхнем Дженгутае — за полтора десятка километров от Кадарской зоны. На таком удалении многие генералы МВД руководили операцией фактически вслепую. Во-вторых, радиосети милиции и внутренних войск находились под полным контролем банд- формирований Кадарской зоны. Ваххабиты не только все прослушивали, но еще запускали «дезы»,
